Английское право - [125]

Правило против увековечения может быть изложено следующим образом. Всякое распоряжение будущим правом на любой вид собственности, которое может вступить в силу больше, чем через двадцать один год после смерти последнего человека или последних людей, при жизни которых это распоряжение было сделано и которые в нем названы, с самого начала лишено всякой силы, если только какому-либо владельцу в течение этого времени не предоставлена власть полной его отмены. Не нужно ожидать, не вступит ли это право в действие позднее. Едва ли это произойдет. Но если это даже мыслимо, то право это мертворожденное. Не только это распоряжение не имеет силы, но и всякое сделанное распоряжение, которое должно вступить в действие после него или в случае его недействительности, также лишено силы.

Чрезвычайная жесткость этого правила не сразу становится очевидной. В наше время человеческого долголетия жизнь человека или нескольких людей с добавлением еще двадцати одного года кажется длинным периодом. Но рассмотрим казус с завещанием лорда Стратидена. Он учредил по завещанию аннуитет в 100 ф. ст. в пользу лондонского кавалерийского полка с предоставлением выплат после назначения нового подполковника. Это звучит довольно невинно в отношении отдаленности срока, но здесь, повидимому, скрыто было недоброжелательство в отношении подполковника, командовавшего в то время. Однако, адвокат указал душеприказчикам лорда Стратидена, что медлительное военное министерство может не назначить нового подполковника более, чем в течение двадцати одного года после смерти настоящего; это возражение было признано роковым для завещателя.

Конечно, это было очень жесткое применение нормы, но гораздо более обычный случай может показать, как легко упустить ее из виду. Если завещатель откажет свою собственность сыну пожизненно, а после его смерти его (сына) детям, то это не противоречит закону; дело в том, что все дети сына родятся, конечно, при его жизни или после его смерти по истечении срока беременности (каковой всегда учитывается законом). Но если бы завещание гласило: «Моему сыну Уолтеру пожизненно, а после его смерти поровну его внукам», то дар внукам был бы лишен всякой силы, ибо хотя по смерти Уолтера внуки у него могут и родиться, однако, они могут и не родиться. Самое большее, что завещатель может сделать в желательном для него направлении, это внести условие в пользу родившихся уже внуков или, в крайнем случае, зачатых при жизни Уолтера и в течение двадцати одного года после его смерти.

Не следует упускать из виду один особый случай неправильного понимания закона. Существенна не длительность передаваемого права, а момент, когда оно вступает в действие. Аренда на 300 лет, которая должна начаться немедленно или в любой момент в течение 21 года, совершенно правомерна. Но аренда на гораздо более короткий период, скажем на 30 лет, которая должна начаться со дня, отделенного периодом более, чем в 21 год от заключения аренды или соглашения о ней, признается современным законодательством лишенной всякой силы, между тем, оно вполне признает так называемые «поворотные аренды», т. е. такие, которые вступают в действие по истечении предшествовавшей аренды.

Некоторые возможности очень жесткого применения «Правила против увековечения» в таких вопросах, как полномочия, иски против собственности и т. п., уничтожены современным законодательством. Но оно разрешает другую старинную контроверзу в пользу этого правила, устанавливая, что потеря неограниченного права собственности, вследствие нарушения определенного условия, не может иметь места по истечении указанного в правиле срока.

Так, например, если жертвователь дал участок на неограниченном праве собственности для больницы и поставил условие, в силу которого участок этот должен вернуться к нему или к управляющему его наследством, если им перестанут когда-либо пользоваться для больницы, то это условие лишено силы, если только оно прямо не ограничено сроком жизни дарителя с добавлением двадцати одного года. Очевидно, правило это не относится к потере права на аренды, на которые распространяются, как мы видели, другие нормы.

Однако, несомненно новое законодательство в одном существенном отношении смягчило жесткость «Правил против увековечения». Завещатели и другие учредители семейных имений осторожного или робкого нрава часто стремятся предупредить полную передачу доходов и прав молодым людям до достижения ими возраста в 25 лет или даже более высокого возраста. В таких случаях было чрезвычайно легко нарушить правило со всеми пагубными последствиями такого нарушения. Но новый закон о собственности устанавливает, что в таких случаях соответствующее распоряжение не лишается силы, а вступает в действие, как будто был указав возраст в 21 год. Это нарушает выраженную завещателем волю, но если бы ему была дана возможность выбора, он, вероятно, предпочел бы изменить свою волю, чем обречь полкой неудаче свое распоряжение.

В заключение этого краткого изложения чрезвычайно важного правила надо отметить, что указанный выше период в 21 год, повидимому, произвольно выбранный, исторически основывается на старом порядке учреждения семейной недвижимости в строгом смысле слова, когда имение пожизненно оставалось за самим учредителем, а первый сын и другие сыновья получали выжидательное право в форме заповедных имений. Поскольку ни один из этих сыновей не мог нарушить условий о заповедном характере имения до достижения им 21 года, это распоряжение фактически сохраняло силу в течение жизни учредителя, потому что сын не мог снять запрета без согласия пожизненного владельца. С другой стороны, это ограничение не могло длиться дольше, чем 21 год после смерти учредителя; всякая попытка ограничить права совершеннолетнего владельца заповедного имения на прекращение действия ограничения по наследованию рассматривалась законом как недействительная. Но, конечно, возможная замена пожизненного держания каким-нибудь произвольным сроком в действительности значительно удлинила эвентуальную длительность законного периода.