Английский язык с Р.Л. Стивенсоном. Остров сокровищ - [36]

Шрифт
Интервал

), and I did it — a blind man (а я сделал это — слепой)! And I'm to lose my chance for you (и я должен потерять свое счастье из-за вас)! I'm to be a poor, crawling beggar, sponging for rum (я должен быть бедным, пресмыкающимся нищим, выпрашивающим рома; sponge — губка; to sponge — вытирать; пользоваться чужим, одалживать /без отдачи/), when I might be rolling in a coach (когда мог бы разъезжать в карете)! If you had the pluck of a weevil in a biscuit (если бы вы не были такими трусами: «имели бы смелость долгоносика /сидящего/ в бисквите») you would catch them still (вы бы уже их поймали).


2. 'Hang it, Pew, we've got the doubloons (черт возьми, Пью, у нас есть дублоны; we've = we have)! grumbled one (проворчал один). 'They might have hid the blessed thing (они, должно быть, припрятали бумаги: «счастливые вещи»; to hide — прятать, скрывать), said another.


thousands [`Tauzqndz] crawling [`krLlIN] sponging [`spAnGIN] coach [kquC]


1. 'You have your hands on thousands, you fools, and you hang a leg! You'd be as rich as kings if you could find it, and you know it's here, and you stand there skulking. There wasn't one of you dared face Bill, and I did it — a blind man! And I'm to lose my chance for you! I'm to be a poor, crawling beggar, sponging for rum, when I might be rolling in a coach! If you had the pluck of a weevil in a biscuit you would catch them still.


2. 'Hang it, Pew, we've got the doubloons! grumbled one. 'They might have hid the blessed thing, said another.


1. 'Take the Georges, Pew, and don't stand here squalling (бери деньги, Пью, и не беснуйся: «не стой здесь вопящим»;George — монета в полкроны, гинея; to squall — вопить, визжать).


2. Squalling was the word for it (визжание было словом для этого = подходящим словом), Pew's anger rose so high at these objections (гнев Пью вырос так высоко на эти возражения = Пью окончательно разъярился; to rise — вставать, восходить, подниматься); till at last, his passion completely taking the upper hand (пока, наконец, ярость полностью не завладела им; passion — страсть, гнев, пыл; to take the upper hand — взять верх: «верхнюю руку»), he struck at them right and left in his blindness (он наносил им удары направо и налево в своей слепоте = ослепленный гневом; to strike at — наносить удар, нападать), and his stick sounded heavily on more than one (и его палка ударила тяжело = сильно нескольких /из них/: «более, чем одного»; to sound — звучать; выстукивать, ударять).


3. These, in their turn (эти = те, в свою очередь), cursed back at the blind miscreant (отвечали ругательствами слепому негодяю: «неверующему, еретику /уст./»), threatened him in horrid terms (угрожали ему в отвратительных терминах), and tried in vain to catch the stick and wrest it from his grasp (и пытались тщетно поймать палку и вырвать ее из его рук; grasp — хватка, зажим, схватывание).


squalling [`skwLlIN] blindness [`blaIndnIs] miscreant [`mIskrIqnt] wrest [rest]


1. 'Take the Georges, Pew, and don't stand here squalling.


2. Squalling was the word for it, Pew's anger rose so high at these objections; till at last, his passion completely taking the upper hand, he struck at them right and left in his blindness, and his stick sounded heavily on more than one.


3. These, in their turn, cursed back at the blind miscreant, threatened him in horrid terms, and tried in vain to catch the stick and wrest it from his grasp.


This quarrel was the saving of us (эта ссора была спасением для нас); for while it was still raging (пока она все еще бушевала), another sound came from the top of the hill on the side of the hamlet (другой звук донесся с вершины холма со стороны деревушки) — the tramp of horses galloping (топот скачущих галопом лошадей). Almost at the same time a pistol-shot, flash and report (почти в тот же момент пистолетный выстрел, вспышка и звук выстрела; report — звенящее эхо /обычно от звука взрыва, выстрела/), came from the hedge-side (пришли = донеслись со стороны изгороди). And that was plainly the last signal of danger (и это был, очевидно, последний сигнал опасности); for the buccaneers turned at once and ran (потому что пираты развернулись сразу и побежали), separating in every direction (разделяясь во всех направлениях), one seaward along the cove (кто-то /побежал/ в сторону моря, через = по берегу моря), one slant across the hill (кто-то по склону холма), and so on (и так далее), so that in half a minute not a sign of them remained but Pew (так что через полминуты ни следа их не осталось, кроме Пью). Him they had deserted (его они бросили; to desert — покидать, бросать), whether in sheer panic or out of revenge for his ill words and blows, I know not (либо в полной панике = убегая в паническом страхе, либо из мести за его дурные слова и удары, я не знаю; ill — больной; плохой; sheer — абсолютный, полнейший, сущий, явный); but there he remained behind (но там он остался /один/), tapping up and down the road in frenzy (стуча палкой там и сям по дороге в исступлении; frenzy — безумие, бешенство), and groping and calling for his comrades (протягивая руки и зовя своих товарищей;


Еще от автора Роберт Льюис Стивенсон
Вересковый мёд

Роберт Стивенсон приобрел у нас в стране огромную популярность прежде всего, как автор известного романа «Остров сокровищ». Но он же является еще и замечательным поэтом. Поэзия Стивенсона читаема у нас меньше, чем его проза, хотя в 20-е годы XX века детские его стихи переводили Брюсов и Ходасевич, Балтрушайтис, Бальмонт и Мандельштам, но наибольшее признание получила баллада «Вересковый мед» в блестящем переводе Маршака. Поэтические произведения Стивенсона смогли пережить не только все причудливые капризы литературной моды, но и глобальные военные и политические потрясения.


Веселые молодцы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Остров сокровищ

В руки юного Джима попадает карта знаменитого флибустьера Флинта. Джим и его друзья отправляются в опасное путешествие на поиски пиратского клада. На Острове Сокровищ им пришлось пережить опасные приключения.


Странная история доктора Джекила и мистера Хайда

Перед вами – Жемчужина творческого наследия Роберта Луиса Стивенсона – легендарный, не нуждающийся в комментариях, «черный роман» «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда»…Повесть «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» («Strange Case of Dr. Jekyl and Mr. Hyde») была написана в сентябре – октябре 1885 г. Первоначально автор намеревался публиковать ее частями в английском журнале «Лонгманз мэгазин», но издатель Лонгман убедил его выпустить «Странную историю» сразу в виде книги.Отдельным изданием повесть вышла в самом начале 1886 г.Первый перевод повести на русский язык вышел отдельным изданием в 1888 г.


Похищенный. Катриона

Английский писатель, шотландец по происхождению, Роберт Льюис Стивенсон (1850–1894) вошел в историю литературы не только как классик неоромантизма, автор приключенческих романов, но и как тонкий стилист, мастер психологического портрета. Романтика приключений сочетается у него с точностью в описании экзотики и подлинным историческим колоритом.Дилогия "Похищенный"-"Катриона" описывает события середины ХVIII века, связанные с борьбой шотландских сепаратистов против английского правительства.Перевод с английского О.


Клуб самоубийц

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Единый государственный экзамен. Сочинение-рецензия

В сборнике представлены теоретические сведения о семантической структуре слова, о структуре текста, о типах речи, подобраны упражнения для анализа текста, также образцы рецензий на фрагменты рассказов из КИМов ЕГЭ.


Достоевский и предшественники. Подлинное и мнимое в пространстве культуры

В монографии, приуроченной к 200-летию со дня рождения Ф.М. Достоевского, обсуждается важнейшая эстетическая и художественная проблема адекватного воплощения биографий великих писателей на киноэкране, раскрываются художественные смыслы и творческие стратегии, правда и вымысел экранных образов. Доказывается разница в подходах к экранизациям литературных произведений и к биографическому кинематографу, в основе которого – жизнеописания исторических лиц, то есть реальный, а не вымышленный материал. В работе над кинобиографией проблема режиссерского мастерства видится не только как эстетическая, но и как этическая проблема.


Дети и тексты. Очерки преподавания литературы и русского языка

Книга посвящена изучению словесности в школе и основана на личном педагогическом опыте автора. В ней представлены наблюдения и размышления о том, как дети читают стихи и прозу, конкретные методические разработки, рассказы о реальных уроках и о том, как можно заниматься с детьми литературой во внеурочное время. Один раздел посвящен тому, как учить школьников создавать собственные тексты. Издание адресовано прежде всего учителям русского языка и литературы и студентам педагогических вузов, но может быть интересно также родителям школьников и всем любителям словесности. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.


Литература с Дмитрием Быковым

Назовите самые популярные переводные детские книги. Не сомневаемся, что в ваш список попадут повести о муми-троллях Туве Янссон, «Алиса в Стране чудес» Кэрролла, «Хроники Нарнии» Льюиса, эпопея «Властелин колец» Толкина, романы Дж.К. Роулинг о Гарри Поттере. Именно о них – ваших любимых (или нелюбимых) книгах – и пойдет речь в этом сборнике. Их читают не по программе, а для души. Поэтому рассуждать о них будет самый известный литературный критик, поэт и писатель, популяризатор литературы Дмитрий Быков. Его яркие, эмоциональные и невероятно интересные выступления в лектории «Прямая речь» давно привлекают школьников и родителей.


Старая русская азбука

«Старая русская азбука» – это не строгая научная монография по фонетике. Воспоминания, размышления, ответы на прочитанное и услышанное, заметки на полях, – соединённые по строгому плану под одной обложкой как мозаичное панно, повествующее о истории, философии, судьбе и семье во всём этом вихре событий, имён и понятий.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.


Придворная словесность: институт литературы и конструкции абсолютизма в России середины XVIII века

Институт литературы в России начал складываться в царствование Елизаветы Петровны (1741–1761). Его становление было тесно связано с практиками придворного патронажа – расцвет словесности считался важным признаком процветающего монархического государства. Развивая работы литературоведов, изучавших связи русской словесности XVIII века и государственности, К. Осповат ставит теоретический вопрос о взаимодействии между поэтикой и политикой, между литературной формой, писательской деятельностью и абсолютистской моделью общества.


Португальские сказки

Португальские сказки, представленные в настоящем издании, адаптированы (без упрощения текста оригинала) по методу Ильи Франка. Уникальность метода заключается в том, что запоминание слов и выражений происходит за счет их повторяемости, без заучивания и необходимости использовать словарь. Это занимательное и несложное чтение поможет вам войти в мир португальского языка. Рекомендовано для «нулевого» и начального этапов обучения португальскому языку.


Английский язык с Винни-Пухом

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.