Английский язык с Э. Хемингуэем. Старик и море - [71]

), like meat, but it was not red (как мясо /говядина/, но оно не было красным). There was no stringiness in it (в нем не было волокон; stringiness — волокнистость; string — веревка; stringy — волокнистый) and he knew that it would bring the highest price in the market (и он знал, что за него дадут высшую цену на рынке). But there was no way to keep its scent out of the water (но не было никакого способа, чтобы удержать/предотвратить его запах в воде) and the old man knew that a very bad time was coming (и старик знал, что грядет очень тяжелое время = понимал, что ему придется нелегко).

The breeze was steady (ветер не ослабевал: «был устойчивым»). It had backed a little further into the north-east (он слегка отклонился дальше на северо-восток) and he knew that meant that it would not fall off (и он знал, что это означало, что он не прекратится). The old man looked ahead of him (старик посмотрел вперед) but he could see no sails (но он не увидел ни парусов) nor could he see the hull (ни корпуса /корабля/; hull — корпус /корабля/) nor the smoke of any ship (ни дыма от какого-нибудь корабля). There were only the flying fish (были только летучие рыбы) that went up from his bow (которые вылетали из моря от носа лодки) sailing away to either side (и разлетались в обе стороны) and the yellow patches of Gulf weed (и желтые островки саргассовых водорослей; gulfweed — саргассова водоросль; gulf — залив; weed — сорная трава, сорняк; водоросль). He could not even see a bird (он не увидел даже птиц).

He had sailed for two hours (он плыл два часа), resting in the stern (отдыхая на корме) and sometimes chewing a bit of the meat from the marlin (и иногда съедая кусочек мяса марлиня), trying to rest and to be strong (пытаясь отдохнуть и набраться сил), when he saw the first of the two sharks (когда он увидел первую из двух акул).

juicy ['GHsI], stringiness ['strINInqs], hull [hAl]

He leaned over the side and pulled loose a piece of the meat of the fish where the shark had cut him. He chewed it and noted its quality and its good taste. It was firm and juicy, like meat, but it was not red. There was no stringiness in it and he knew that it would bring the highest price in the market. But there was no way to keep its scent out of the water and the old man knew that a very bad time was coming.

The breeze was steady. It had backed a little further into the north-east and he knew that meant that it would not fall off. The old man looked ahead of him but he could see no sails nor could he see the hull nor the smoke of any ship. There were only the flying fish that went up from his bow sailing away to either side and the yellow patches of Gulf weed. He could not even see a bird.

He had sailed for two hours, resting in the stern and sometimes chewing a bit of the meat from the marlin, trying to rest and to be strong, when he saw the first of the two sharks.

"Ay," he said aloud. There is no translation for this word (для этого слова нет перевода) and perhaps it is just a noise (и, возможно, это просто звук) such as a man might make, involuntarily (который может сделать человек непроизвольно; voluntarily — добровольно, естественно), feeling the nail go through his hands and into the wood (чувствуя, как гвоздь проходит через руку и в дерево).

"Galanos (/исп./ акула /особый вид акулы/)," he said aloud. He had seen the second fin now coming up behind the first (он увидел теперь и второй плавник, идущий позади первого) and had identified them as shovel-nosed sharks (он узнал в них широконосых акул; to identify — опознавать, идентифицировать; shovel — лопата; совок) by the brown, triangular fin (по коричневым треугольным плавникам) and the sweeping movements of the tail (и по размашистым движениям хвоста). They had the scent (они учуяли запах) and were excited (и были возбуждены) and in the stupidity of their great hunger they were losing and finding the scent in their excitement (и, совсем одурев от голода: «в глупости своего великого голода», они то теряли, то находили вновь запах в своем возбуждении). But they were closing all the time (но они неумолимо: «все это время» приближались).

The old man made the sheet fast and jammed the tiller (старик закрепил парус и заклинил румпель; to jam — блокировать). Then he took up the oar with the knife lashed to it (затем он взял весло с прикрепленным к нему ножом). He lifted it as lightly as he could because his hands rebelled at the pain (он поднял его совсем тихонько, потому что руки взбунтовались от боли; lightly — слегка, незначительно, чуть-чуть; to rebel — бунтовать, протестовать). Then he opened and closed them on it lightly to loosen them (затем он слегка разжимал и сжимал пальцы, чтобы размять их). He closed them firmly so they would take the pain now (он сжал их крепко так, чтобы они почувствовали полную боль сейчас) and would not flinch (и не подвели; to flinch — вздрагивать /от боли, испуга/; уклоняться, отступать) and watched the sharks come (и наблюдал, как приближаются акулы). He could see their wide, flattened, shovel-pointed heads now (теперь он видел их широкие, приплюснутые, похожие на лопаты: «оканчивающиеся как лопаты» головы) and their white tipped wide pectoral fins (и их большие спинные плавники с белым кончиком;