Английский язык для специальных и академических целей: Международные отношения и зарубежное регионоведение. Часть 1 - [66]
The Reader
Scandals in democracies allow the public to vent anger without undermining the basis of democracy — we fixate on the misdeeds of a few people at the top, which helps to preserve the underlying structures intact. This represents one of the basic differences between democracy and the alternatives. Under autocratic regimes, an outburst of public rage can be fatal because the system lacks the means to accommodate it. That is why autocrats are so scared of scandals (witness the efforts by the Chinese state to limit the effects of the Bo Xilai affair). The distraction of Watergate helped American democracy to survive the 1970s: it allowed citizens to let off steam without resulting in an implosion of the entire system of government. It was the regimes that couldn't accommodate popular anger, including the communist states of eastern Europe, that eventually fell apart.
A multiplication of scandals gives the appearance of the build-up of a huge head of steam for change. But in fact it means the steam gets let off in lots of different places at once, which makes it even harder to channel public anger in any one direction in particular. The response is far more likely to be fragmentary than coherent: endless firefighting rather than a concerted effort to build a better system of government. At the same time, we are still a long way from the state of public indifference that might give the politicians room to undertake bolder experiments. The risk is that a fragmentation of public attention coincides with a deepening sense of resentment at the ineffectual attempts by politicians to make a tangible difference. For now even the moments of catharsis are proving elusive.
The digital revolution exacerbates this risk. The multiplication of scandals is in part the result of the emergence of information that has long been suppressed. In the absence of secrets, public anger never completely goes away: there is always something new to rail against. Democracy in Britain is more secure than it was in the 1970s because of the absence of ideological alternatives and because of the material comfort in its foundations. But it faces a challenge that did not exist four decades ago. Constant scrutiny of a surfeit of information fragments more than just attention spans. At the end of the 1970s the two main parties together commanded the votes of over 80 per cent of voters on a turnout of over three-quarters of the electorate. Now Labour and the Tories share the support of barely two-thirds of those who vote on turnouts of less than two-thirds of the total electorate — and both figures are likely to keep falling.
The risk for British democracy is not of permanent crisis. It is of a permanent state of scandal obscuring the underlying crisis of elitist managerial politics and thereby making it harder to fix. It is increasingly difficult to envisage the circumstances in which politicians get the space to try something new.
The advantage of democratic systems of government is that they adjust when they have to, trying something new until they find something that sticks. They are broadly experimental and adaptable. British democracy is much more secure than it was in the 1970s, yet it is also much more fragmented. Together, these two factors leave its adaptability in question. With these factors in play, it may be that the crisis has to get a lot worse before the conditions arise in which significant change is possible. But the crisis is real and bad enough already, and wishing for worse in order to galvanise the prospects for institutional change is playing with fire. Although the leaders of both main political parties like to compare themselves with Margaret Thatcher in her role as steely-willed game-changer, no one wants to go back to the high-stakes politics of the 1970s. British democracy recovered from the travails of that decade. The present state of British democracy is a reflection of how far removed we are now from those looming fears of imminent collapse. This time the danger is different. We face the risk of getting stuck where we are.
The Reader
David Runciman is a professor of politics and fellow of Trinity College, Cambridge. His latest book, “The Confidence Trap: a History of Democracy in Crisis from World War I to the Present”, is published by Princeton University Press (£19.95)
This is an edited version of an essay that appears in the winter edition of the IPPR journal Juncture COMPULSORY VOTING MAY REINFORCE THE RESENTMENT
By Democratic Audit 27/05/2014
With young people much less likely to vote than older generations, it has been proposed the UK follow other countries such as Belgium and Australia by introducing compulsory voting, with IPPR suggesting only first-time voters should be forced to participate. Matt Henn and Nick Foard consider the merits of this proposal using data from a recent survey of voting intentions, concluding it would risk increasing the disconnect between young people and democracy.
В предлагаемой читателю книге, приуроченной к 350-лет-нему юбилею Петра I, рассматривается проблема местного управления в Петровскую эпоху’. От предшественников государю достался опыт воеводской власти на местах. Она имела свои недостатки. Кроме того, в условиях начавшейся Северной войны. Петр I заботился о резком повышении доходов казны. В этой связи были проведены две городские реформы (ратушская и магистратская), в результате которых городское население было выведено из-под власти воевод, а последние, на время, стали заменяться комендантами и ландратами.
Это история об Уильяме Перкине, который случайно изобрел пурпурный цвет. И навсегда изменил мир вокруг себя. До 1856 года красители были исключительно натуральными – их получали из насекомых, моллюсков, корней и листьев, а искусственное окрашивание было кропотливым и дорогим. Но в 1856 году все изменилось. Английский химик, работая над лекарством от малярии в своей домашней лаборатории, случайно открыл способ массового производства красителей на фабриках. Этот эксперимент – или даже ошибка – произвел революцию в моде, химии и промышленности. Эта книга – удивительный рассказ о том, как иногда даже самая маленькая вещь может менять и иметь такое продолжительное и важное воздействие. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
В книге собраны воспоминания участников Отечественной войны 1812 года и заграничного похода российской армии, окончившегося торжественным вступлением в Париж в 1814 году. Эти свидетельства, принадлежащие самым разным людям — офицерам и солдатам, священнослужителям и дворянам, купцам и городским обывателям, иностранцам на русской службе, прислуге и крепостным крестьянам, — либо никогда прежде не публиковались, либо, помещенные в периодической печати, оказались вне поля зрения историков. Лишь теперь, спустя двести лет после Отечественной войны 1812 года, они занимают свое место в истории победы русского народа над наполеоновским нашествием.
100-летие спустя после окончания Первой мировой войны и начала становления Версальской системы предыстория и история этих событий требуют дальнейшего исследования. Тема книги актуальна и в связи с территориальными изменениями в Центрально-Восточной Европе (ЦВЕ) в конце ХХ века. Многие сегодняшние проблемы берут начало в геополитической трансформации региона в ходе Первой мировой войны и после ее окончания. Концептуальной новизной работы является попытка проследить возвращение имперской составляющей во внешнюю политику России.
Миром правят числа. Все чаще и чаще решения принимают не люди, а математические модели. В числах измеряется все – от наших успехов в образовании и работе и состояния нашего здоровья до состояния экономики и достижений политики. Но числа не так объективны, как может показаться. Кроме того, мы охотнее верим числам, подтверждающим наше мнение, и легко отбрасываем те результаты, которые идут вразрез с нашими убеждениями… Анализируя примеры обращения с численными данными в сферах здравоохранения, политики, социологии, в научных исследованиях, в коммерции и в других областях и проливая свет на ряд распространенных заблуждений, нидерландский журналист, специалист по числовой грамотности Санне Блау призывает мыслить критически и советует нам быть осмотрительнее, о чем бы ни шла речь – о повседневных цифрах, управляющих нашим благополучием, или о статистике, позволяющей тем, кто ее применяет, достичь огромной власти и влияния. «Числа влияют на то, что мы пьем, что едим, где работаем, сколько зарабатываем, где живем, с кем вступаем в брак, за кого голосуем, как решаем вопрос, брать ли ипотеку, как оплачиваем страховку.
«Любая история, в том числе история развития жизни на Земле, – это замысловатое переплетение причин и следствий. Убери что-то одно, и все остальное изменится до неузнаваемости» – с этих слов и знаменитого примера с бабочкой из рассказа Рэя Брэдбери палеоэнтомолог Александр Храмов начинает свой удивительный рассказ о шестиногих хозяевах планеты. Мы отмахиваемся от мух и комаров, сражаемся с тараканами, обходим стороной муравейники, что уж говорить о вшах! Только не будь вшей, человек остался бы волосатым, как шимпанзе.