Английский сад. Книга 2. Тернистая дорога - [26]

- Над всей Испанией безоблачное небо.

О, если бы только знал испанский народ, как будут стоить для них эти слова. Восстали армейские гарнизоны по всей стране. Под контроль войск, называющих себя «национальными», быстро попадают несколько городов юга: Кадис, Севилья, Кордова, север Эстремадуры, часть Кастилии, родная провинция этого авантюриста Франко - Галисия и добрая половина Арагона. Родной Мадрид Каталины, Барселона, Бильбао, Валенсия сохранили верность Республике, пожелав защищать ее до своего последнего вздоха. Гражданская война началась, и каждому гражданину, даже застигнутому врасплох, предстояло поспешно определиться: с кем он.

Немцы и итальянцы сразу же бросились помогать Франко, как же единомышленники не бросают друг друга в беде, только остальные страны молчали, будто бы ничего не произошло, а потом и во всем заставили усомниться в них миролюбивости, издав закон о нейтралитете. Сотни людей стали уезжать в Испанию, чтобы помочь братьям-республиканцем, создавая интербригады, готовые принести себя на жертвенник свободы Испании, стране совсем чужой для них.

- Кат, - Джейсон вошел в комнату, Каталина с тех пор, как началась война, совсем ничего не писала, чаще всего она просто грустила, подолгу стоя у окна, смотря на Лондон сквозь запотевшие после дождя окна, - Кат, ты нужна Испании.

- Да, но как же ты и девочки? – он слышал в ее голосе сомненье, она разрывалась между семьей и Родиной. И он бы никогда не простил бы себе, если бы она не побывала в Испании, в трудные для нее дни.

- Мы поедем вместе, - она резко обернулась к нему.

- Джейсон…

- А, что, я, черт возьми, военный хирург, а ты отличный фотограф, - он обнял ее, мягко гладя темные волосы, лежавшие на спине легким облаком.

- А девочки, мы не можем взять их с собой, - она была готова расплакаться от счастья, неужели, у нее такой понимающий муж, который ради нее, готов пожертвовать всем.

- Отошлем к Маргарет, - Джейсон тихо вздохнул, вздох, поместившийся между ними.

- Но Джейсон…

Маргарет недавно вышла замуж за лорда Беверли, и теперь жила далеко от Лондона в Кенте. Типографией теперь занимался ее управляющий, а она сама занялась благотворительностью. Андриана подружилась бы с Джулией. Джулия училась в Бьют-Скул[17], ей бы не помешало бы поучиться в Бененден[18], где бы она получила бы прекрасное образование, тем более, что скоро она должна была лондонскую школу закончить, и им бы с Каталиной пришлось бы искать новую. Они же едут ненадолго, они ведь скоро вернуться, республиканцы вскоре победят.

Они вместе с девочками поехали в Кент. Беверли-Холл оказался большим замок эпохи Георга IV, где Джулии и Флер очень понравилось, они носились вместе Андрианой, повсюду был слышен их заливистый смех. Андриане недавно исполнилось семь лет, для своих лет она слишком замкнута и закрыта, думал Джейсон. Она смутно напоминала ему его оживленного брата, внешне она очень на него походила, те же светлые кудри, те же сапфировые глаза, то же грустное выражение лица совсем не соответствующие его веселой душе. Ему не хватало Перси, ему не хватало этого дамского угодника, его беспечности. Девочка засмеялась, когда Джулия что-то сказала. Малышки, они еще не знают, что их родители уедут в далекую Испанию, бороться с мятежниками. Маргарет и Рис Кендалл, лорд Беверли, долго слушали их, пока Каталина и Джейсон приводили свои доводы. Маргарет согласилась взять на себя заботу о их дочерях, радуясь, что Андриана лишится кожи, которая сковывает ее, держа в тесках замкнутости.

- Джулия, - Джейсон обнял дочь, - присмотри за Флер.

- Мы очень любим вас, - ответила девочка, крепко обнимая мать и отца.

- Мы тоже, мы будем писать, - Каталина стирала невольно слезы, она не могла поступить по-другому. Сердце разрывалось, но разве был другой выход, - смотрите, - Каталина раскрыла медальон, который ей давно подарил муж, - вот ваши фотографии, я положу их сюда ближе к сердцу.

- Мама, - Флер уткнулась в плечо матери.

- Нужно ехать, девочки, - Каталина вновь их обняла, сдерживая рыдания. Чувство утраты и потери не покидало ее, словно она прощалась с жизнью, а не с семьей.

Они приехали в Мадрид на самолете Красного креста рано утром. Они устроились в одном из мадридских госпиталей, где раздавали продукты питания и предметы обихода. На дворе стоял жаркий август, тяжелый раскаленный воздух, наполненный запахом специй и высохшей травой, обжигал легкие. Работы было много, пока город не тронула война, все старались жить, как прежде. Но трудности и с продовольствием и деньгами показали, и сюда прейдет война. Ночью же не наступало облегчение, они делили комнату на четверых, разделенные с двумя молодыми медсестрами. Нэна – бельгийка и Сусси – датчанка здесь находились уже полтора месяца, они неплохо говорили по-испански, и вообще, Каталина подружилась с ними, чаще всего болтая с ними на ее втором родном языке. Нэна находилась в нежном возрасте, ей еще не было и двадцати, но она уже стремилась изменить этот мир. Бельгийка английского происхождения вызывала восхищение у мадридских мужчин, конечно, мужчинам всегда нравились белокурые, голубоглазые малышки. А вот Сусси была совсем другой. Она сбежала от мужа пьяницы, художника-неудачника, чтобы начать новую жизнь здесь. Сусси имела свое очарование, эта девушка с огромными серыми глазами, смотрящие из-под длинной темно-русой челки, невольно притягивала к себе взгляды окружающих.