Английские корни немецкого фашизма. От британской к австро-баварской "расе господ" - [2]

Шрифт
Интервал

Пол Хейз обращал внимание и на то, что именно Бенджамин Кидд установил взаимосвязь между естественным отбором и процветанием нации — эту идею, с незначительными изменениями, перенял у Кидда гитлеровский идеолог Альфред Розенберг.[6] Из киддовской «науки о власти» Гитлером были усвоены[7] представления о «закономерностях», в соответствии с которыми сама природа при помощи механизма «социальной наследственности» низводит какой-то народ до уровня «низшей расы» — причем эту «социальную наследственность» может регулировать и государство.[8] По мнению Хейза, самое сильное и самое продолжительное влияние на фашистов оказало расистское направление социал-дарвинизма, которое создал Карл Пирсон (бывший колониальный чиновник, а затем — до 1933 года — профессор евгеники в Лондоне), ратовавший за «борьбу расы против расы и выживание сильнейшей расы».[9]

Британские исследователи, интересовавшиеся влиянием английских образцов на Гитлера, не ограничиваются признанием роли одного только «естественнонаучного подхода». «Критическое отношение Карлейля к демократии… можно назвать фашистским — и иногда это и в самом деле фашизм» — писал Уолтер Хотон.[10] Лондонское «Anglo-German Review» за 1938 г., пропагандируя режим Гитлера, совершенно однозначно утверждало, что Карлейль был «первым нацистом».[11] Характеристика английских бедняков Гитлером (и его наставником — Хьюстоном Стюартом Чемберленом) также была предвосхищена Карлейлем, отзывавшемся о рабочем классе как о «бесчисленных скотах», «бездушных тварях, отребье». Карлейль видел в них «обезьяньи рожи, чертовы рыла… собачьи морды, тяжелые и угрюмые бычьи головы». В воинственном и иерархическом обществе, о котором мечтал Карлейль, работал миллион черных рабов, а править ими должна была сотня тысяч белых рабовладельцев — совсем как у Гитлера и главы СС Генриха Гиммлера, планировавших ввести подобные порядки на территории побежденной России. И точно также, как Карлейль утверждал, что давать чернокожим образование — значит идти против воли Бога, Гитлер писал в «Mein Kampf»: «давать образование готтентотам и зулусским кафрам — значит идти против Воли вечного Творца».[12] В таком же ключе можно охарактеризовать и влияние Редьярда Киплинга: «Многие из тех идей, которые придают произведениям Киплинга особую силу и привлекательность… трудно отделить от того, что способствовало становлению… господства фашистской идеологии, особенно в Германии».[13]

Обергруппенфюрер СС Гейсмейер[20] также отмечал параллели между английской и нацистской воспитательными системами. В том же 1938 г. этот эсэсовский авторитет заметил, что «воспитательные средства и задачи [британских паблик-скул]… уместны и в наших заведениях.[21] Говоря о целях воспитания, нацисты утверждали, что в школах для элиты, наподобие английских паблик-скул они стремятся «вырастить будущих фюреров [Fuhrernachwuchs]».[22] Немного позже апологет нацистской педагогики Теодор Вильгельм (1906—?) гордо заявлял, что «наполас ближе всего стоят к британским паблик-скул», и обещал: «За несколько лет мы догоним британские паблик-скул».[23] Роберт Лей[24] также предпочитал немецким кадетским заведениям соответствующие британские школы: ведь «Англия со своей итонской системой… построила мировую империю».[25] Нацистские воспитатели подчеркивали, что «паблик-скул, как, например, Итон — оплот старой доброй английской традиции — призваны воспитывать фюреров подобных тем, которые… правят Англией и английской империей».[26]

На момент объявления войны Германии (1939), 76 % английских епископов, судей, директоров банков и управляющих железными дорогами, а также чиновников (включая чиновников из Британской Индии) и губернаторов доминионов являлись выпускниками паблик-скул. 70 % генерал-лейтенантов и высших военных чинов вышли из четырех паблик-скул, главным образом — из Итона и Харроу. Призванные защищать Англию — страну с выборной парламентской системой — от тоталитарной Германии, англичане сами были продуктом авторитарной системы, авторитарной морали паблик-скул, хотя и не «тоталитарной дисциплины», как (не без преувеличения) уверял Т. Уорсли в своей книге «Barbarians and Philistines. Democracy and the Public Schools», вышедшей в 1940 г.


Еще от автора Мануэль Саркисянц
Россия и мессианизм. К «русской идее» Н. А. Бердяева

Вниманию читателя предлагается исследование духовного мира русского народа и в первую очередь — русского мессианско-хилиастического сознания, начиная со времен Древней Руси и до прихода к власти Сталина. В книге автор раскрывает важнейшие переплетения и трансформации, которым подвергся идеал целостности в различных течениях русской общественной мысли, на обширном материале показывает, как и почему хилиастические традиции сыграли значительную роль в истории русской революции — как на стадии ее внутреннего созревания, так и в момент революционного взрыва.


Рекомендуем почитать
Археологические раскопки в Ленинграде

Книга, написанная археологом А. Д. Грачем, рассказывает о том, что лежит в земле, по которой ходят ленинградцы, о вещественных памятниках жизни населения нашего города в первые десятилетия его существования. Книги об этом никогда еще не было напечатано. Твердо установилось представление, что археологические раскопки выявляют памятники седой старины. А оказывается и за два с половиной столетия под проспектами и улицами, по которым бегут автобусы и трамваи, под дворами и скверами, где играют дети, накопились ценные археологические материалы.


Проблемы истории массовых политических репрессий в СССР

Материалы III Всероссийской научной конференции, посвящены в основном событиям 1930-1940-х годов и приурочены к 70-летию начала «Большого террора». Адресованы историкам и всем тем, кто интересуется прошлым Отечества.


Политическая история Ахеменидской державы

Очередной труд известного советского историка содержит цельную картину политической истории Ахеменидской державы, возникшей в VI в. до н. э. и существовавшей более двух столетий. В этой первой в истории мировой державе возникли важные для развития общества социально-экономические и политические институты, культурные традиции.


Ахейская Греция во втором тысячелетии до н.э.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


«Русский вопрос» в 1917 — начале 1920 г.: Советская Россия и великие державы

Монография посвящена актуальной научной проблеме — взаимоотношениям Советской России и великих держав Запада после Октября 1917 г., когда русский вопрос, неизменно приковывавший к себе пристальное внимание лидеров европейских стран, получил особую остроту. Поднятые автором проблемы геополитики начала XX в. не потеряли своей остроты и в наше время. В монографии прослеживается влияние внутриполитического развития Советской России на формирование внешней политики в начальный период ее существования. На основе широкой и разнообразной источниковой базы, включающей как впервые вводимые в научный оборот архивные, так и опубликованные документы, а также не потерявшие ценности мемуары, в книге раскрыты новые аспекты дипломатической предыстории интервенции стран Антанты, показано, что знали в мире о происходившем в ту эпоху в России и как реагировал на эти события.


Две тайны Христа. Издание второе, переработанное и дополненное

Среди великого множества книг о Христе эта занимает особое место. Монография целиком посвящена исследованию обстоятельств рождения и смерти Христа, вплетенных в историческую картину Иудеи на рубеже Новой эры. Сам по себе факт обобщения подобного материала заслуживает уважения, но ценность книги, конечно же, не только в этом. Даты и ссылки на источники — это лишь материал, который нуждается в проникновении творческого сознания автора. Весь поиск, все многогранное исследование читатель проводит вместе с ним и не перестает удивляться.