Англичане в допетровской России - [10]

. Царь спешно покинул Москву, проживая то в Александровской слободе, то в Вологде. Чтобы отстроить заново столицу, он обложил высокими налогами и пошлинами купцов, города и монастыри, «истощая их богатства». «Все это, — продолжал свой рассказ Горсей, — разбудило против него такую ненависть, что, видя это, он размышлял, как обезопасить себя и свои владения». Кроме того, Иван Грозный, «жил в постоянном страхе и боязни заговоров и покушений на свою жизнь, которые раскрывал каждый день, поэтому он проводил большую часть времени в допросах, пытках и казнях, приговаривая к смерти знатных военачальников и чиновников, которые были признаны участниками заговоров». Опасаясь за свою жизнь, Иван Грозный надумал сыскать убежище. Вблизи Вологды, писал Горсей, он построил множество судов, барж и лодок, «куда свез свои самые большие богатства, чтобы, когда пробьет час, погрузиться на эти суда и спуститься вниз по Двине, направляясь в Англию, а в случае необходимости — на английских кораблях». Бежать в Англию царь намеревался не с пустыми руками. Он подумывал о том, чтобы «в случае необходимости отправить свою казну в Соловецкий монастырь на Северном море — прямом пути в Англию»[62].

Между тем, надо признать, что позиция королевы в отношении союза с Московией представляется неоднозначной. В 1569 г. Елизавета дала свое «соизволение» практически на все пожелания царя. В собранных Ю. Толстым грамотах помещен список статей предполагаемого договора, на которые королева Елизавета дала свое согласие. В них подробно по пунктам раскрывались основные положения данного договора. Во-первых, королева соглашалась с просьбой Ивана Грозного «об установлении вечной дружбы между Ее Величеством и им», и чтобы между ними «существовала вечная, совершенная и надежная дружба». Во-вторых, королева «вполне соизволяет», чтобы «союз этот был наступательный и оборонительный, так чтобы друзья одного союзника были друзьями другого, и чтобы недруги одного были недругами другого». В-третьих, Елизавета согласна с пожеланием царя, чтобы «всякий раз когда нужда того потребует и один из союзников будет о том просить, другой оказал ему помощь людьми, казною, снарядами и всеми предметами, нужными для войны». В-четвертых, королева признает справедливой просьбу государя, «чтобы ни одна из обеих сторон не помогала какими бы то ни было средствами врагу или врагам другой и не допускала… чтобы им была подаваема какая-либо помощь». В-пятых, Елизавета готова разрешить, чтобы все те мастера и ремесленники, которых он отыщет в Англии, «для лучшего устройства своего военного дела», и которые «изъявят согласие идти в службу великого Князя, им было разрешаемо сие сделать». В-шестых, королева дает свое согласие на то, чтобы «подданные обеих союзных сторон могли свободно приезжать и отъезжать по всем государствам, областям и местностям каждой из них без препятствия и задержания». В-седьмых, Елизавета «соизволяет на то, чтобы всем и каждому из купцов, которые по природе своей и рождению подданные одного из договаривающихся государей, дано было право привозить и вывозить все товары в их обоих владениях и странах». В-восьмых, Ее Величество готово удовлетворить просьбу царя о том, «чтобы с обеих сторон купцы могли безопасно пребывать, поселяться, проживать и оставаться». Наконец, в заключительной статье королева высказывала пожелание о сохранении тех «повольностей, которые сказанный государь доселе пожаловал подданным Ее Величества, и чтобы те повольности и каждая статья оных была отныне ненарушимо содержима, соблюдаема и поддерживаема сказанным государем, его наследниками и преемниками, в особенности статья, по которой торговля в его владениях воспрещается всем иностранцам, которые не будут иметь дозволения Ее Величества, и чтобы сие было соблюдаемо несмотря ни на что в настоящем договоре и несмотря ни на какие обстоятельства»[63].

Судя по приведенным статьям, договаривавшиеся стороны должны были прийти к полному согласию и подписать обсуждаемый договор. Однако этого не произошло. Что же стало тому помехой? Нам представляется, что позиция королевы изменилась под влиянием членов Тайного совета. В мае 1570 г. на рассмотрение члена Тайного совета сэра Уильяма Сесиля было внесено предложение сэра Уильяма Гарарда, в котором, а частности, отмечалось: «Что касается дозволения им (русским) приезжать для торга сюда, то Ее Величество может это разрешить в том смысле, как царь уже предрешил в своей жалованной грамоте, где упоминается только о товарах собственно для него, но ни в каком другом отношении. Что касается посылки другого посланника, чтобы совещаться о союзе и прочее — не благоугодно ли будет Ее Величеству отложить это до будущего года; к тому времени царь может хорошо обсудить на что согласится Ее Величество и если будет доволен, союз может тогда быть заключен»[64]. Таким образом, как видно, королева была вынуждена согласиться с мнением своего совета и отказаться от подписания так желаемого царем союзного договора.

Около года, с июнь 1569 по май 1570 гг. продолжались переговоры русского посланника Андрея Григорьевича Совина с лордами из Тайного совета. Как отмечал Ю. В. Толстой, лорды объяснили, что «королевна, прежде чем вовлечь Англию в войны царя с его недругами, должна была убедиться в справедливости поводов к этим войнам и испытать успех своего посредничества в устранении их»