Ангелы террора - [12]

Однако, в тот момент мне было не до розыгрышей и надутых дур. Поглощая гренки, я пытался понять, как так получается, что второй раз, попадая в прошлое, я сталкиваюсь со своими родственниками. У меня уже было достаточно опыта, чтобы понимать, что простых совпадений в таких случаях не бывает. Получается, что я все делаю вроде бы по своей воле, а в итоге выходит, что события сами собой вписываются в какой-то непонятный, сложный сценарий, в котором мне отведена роль статиста. Мысли такого рода приходили мне в голову не в первый раз, но динамика событий и недостаток информации не давали до конца разобраться в происходящем.

— Еще заказать изволите, или хватит с вас обжираться? — вкрадчивым голосом поинтересовалась горничная, когда я допил третью чашку кофе.

— Спасибо, милая, пока достаточно, — вежливо поблагодарил я, — можете убрать посуду и передайте Александру Ивановичу, что я хочу его видеть.

От такой наглости у женщины округлились глаза и задеревенели щеки. Для непонятливых могу объяснить, что «хотеть», согласно лакейскому этикету, могут только вышестоящие, а никак не подозрительные, голодные оборванцы непонятного социального статуса.

— Как изволите! — с нажимом, вероятно, имеющим кучу неизвестных мне уничижительных оттенков, произнесла блюстительница лакейских нравов и выскочила из комнаты.

Отмщенный, я закурил хозяйскую сигару и вальяжно расположился на диване, ожидая развития событий. Минут через пять горничная вернулась и с милой, застенчивой улыбкой пригласила меня пройти в кабинет хозяина. Я не стал чиниться и отправился вслед за подобревшей теткой.

Внутреннее убранство дома было сродни наружному: прилично, но без изысков и излишеств. Видно было, что мои предки люди не бедные, но и не нувориши. Кабинет хозяина, куда мы пришли, был вполне в духе своего времени, с дубовыми шкафами, набитыми книгами, большим письменным столом, украшенным бронзовым письменным прибором, «покойными креслами» и здоровенным кожаным диваном. Кроме Александра Ивановича в кабинете была еще приятной полноты женщина с расстроенным лицом, как я догадался, хозяйка.

Войдя, я молча поклонился, исподволь рассматривая присутствующих и обстановку. Пока я завтракал, генерал переменил демократический костюм на полуофициальный сюртук, женщина же была одета по-домашнему в теплое байковое платье с закрытым горлом. Пока мы рассматривали друг друга, горничная тихонько вышла, прикрыв за собой дверь.

— Соня, — обратился к жене генерал, — позволь представить тебе Алексея Григорьевича, нашего, как бы это сказать, потомка. Алексей Григорьевич, это моя супруга, а ваша, как бы это сказать… Софья Аркадьевна…

Хозяйка затравленно посмотрела на меня, не зная, как вести себя в подобной ситуации, и, не найдя ничего лучшего, указала на кресло:

— Извольте садиться, — после чего первой села сама.

Я уже привык к подобным ситуациям и не волновался, но предки заметно нервничали, не зная, как отнестись к такому неожиданному событию.

— Как изволите себя чувствовать? — фальшивым голосом спросила Софья Аркадьевна, скорее всего только для того, чтобы нарушить молчание.

— Спасибо, отлично, — ответил я. — Надеюсь, вы тоже пребываете в добром здравии?

— Да, пожалуй… — не очень уверенно ответила она.

Ситуация была пикантная, особенно для относительно молодой женщины — видеть перед собой своего далекого потомка во взрослом состоянии. Впрочем, думаю, благодаря фантастичности происходящего, она этого в тот момент не осознавала.

— А вы правда мой… наш… Алекс мне рассказывал… — начала говорить хозяйка и замолчала.

Я пришел ей на помощь:

— Поверьте, Софья Аркадьевна, в этом нет ничего чудесного, это что-то вроде переселения душ, только вместе с телом. Как это происходит, я и сам не знаю, но наука в мое время достигла многого, и это одно из ее чудес.

— Но все-таки, для меня это очень странно…

— Я вас понимаю, но думаю, что вы уже привыкли к электричеству, телефону и не считаете эти полезные изобретения чудом, хотя и не знаете, почему они действуют.

Софья Аркадьевна задумалась, а потом, просветлев лицом, подтвердила мою трактовку неизведанного:

— Действительно, и паровоз, и фотография, и фонограф…

— Абсолютно справедливо. Так вот, мое появление здесь — тоже одно из непонятных чудес науки.

— Это, правда, похоже на чудо, думаю, когда я расскажу своим знакомым, что встретилась с собственным правнуком, мне никто не поверит…

— Об этом, Софи, никому нельзя говорить, тем более твоим приятельницам, — вмешался в разговор Александр Иванович. — Эта наша семейная тайна.

— Но мне-то вы расскажете, как живут в будущем? Это так любопытно.

— Расскажу, — пообещал я, — как сумею…

Однако, сразу же начать рассказ мне не удалось, в комнату вошла моя давешняя революционная подружка.

— Простите, я не знала, что вы здесь, — сказала она. — Я ищу рара…

— Вы, кажется, уже встречались, — светски непринужденно произнес Александр Иванович. — Наташа, это наш гость Алексей Григорьевич…

— Да? — излишне горячо откликнулась эмансипированная дочь. — Я знаю этого господина как Василия Терентьевича.

— Тимофеевича, — поправил я девушку. — Извините за невольный обман, мне пришлось воспользоваться чужими документами…