Ангелы спасения. Экстренная медицина - [26]

Полицейские приехали тотчас же, вызвали судмедэксперта, чтобы он забрал тело, и записали показания Райли о том, что произошло. Позже я побеседовал с судмедэкспертом, и он сказал, что Райли прицелился точно, и пуля попала прямо в сердце. Вне всякого сомнения, смерть была мгновенной. Кажется, полицейские даже не забирали Райли в участок, а если и забрали, то выпустили в тот же вечер. Все быстро улеглось; стрельбу признали мерой самозащиты. Собственно, с точки зрения закона, так оно и было.

В скорой помощи мы все испытали шок. Но одновременно признали, что Райли поступил правильно. Он защищался – наверное, даже спасал свою жизнь. Теперь уж точно никто не попытается ограбить его снова. Пожалуй, его акции в больнице даже выросли. Нет, никто одобрительно не хлопал его по спине. Однако все мы видели тяжело раненных и умирающих жертв ограбления, попавших в скорую помощь, и нисколько не сожалели о том, что на этот раз жертвой стал сам грабитель.

Райли не показывался в аптеке несколько дней. Но примерно через неделю он вернулся к работе, хотя, кажется, перестал работать по ночам. Пару недель спустя я понял, что уже давно не говорил с ним, поэтому как-то после обеда заскочил в аптеку поздороваться и спросить, как идут дела.

Когда я вошел, то уже с порога почувствовал что-то не то. Райли не улыбнулся и не встал мне навстречу. Он просто поднял голову и кивнул, словно сильно устал.

Я спросил, как он. Мгновение Райли молчал. А потом ответил:

– Я не могу спать.

Мне показалось, я понял, что он имеет в виду.

– Но вы же теперь в безопасности. Никто не станет снова нападать на вас.

Он кивнул еще раз, не отрывая глаз от прилавка. Но я все равно видел, что они красные – не знаю, от бессонницы или от слез. Он продолжал, словно не слышал меня:

– Он приходит ко мне во сне.

И тут я все понял.

Я ничего не сказал. Не знал, что говорить.

Райли покачал головой, все так же упершись взглядом в прилавок. Потом тихонько добавил:

– Он был совсем молодой.

Он помолчал, потом посмотрел на меня.

– Он не понимал, что делает. У него вся жизнь была впереди, а я ее отнял.

Он говорил, словно читал газету: без всяких эмоций, разве что с выражением глубокой усталости, за которой явственно стояла боль.

– Наверное, поэтому он и приходит.

Некоторое время мы оба молчали. Потом я попытался еще раз.

– Но он же мог вас убить, если бы вы не выстрелили.

Он легонько пожал плечами.

– Возможно. Не знаю. Может, и нет.

Глаза его были закрыты, и он продолжал покачивать головой.

– Но я убил его. И теперь постоянно о нем думаю.

Я не знал, как отвечать. Поэтому ответил, как доктор.

– Вы к кому-нибудь с этим обращались?

Глаза его открылись, мгновение он обдумывал мой вопрос. Потом сказал, что пастор из местной церкви приходил с ним поговорить.

– Но это не отменяет того, что я сделал, – закончил он.

Мы оба замолчали. Он сидел на стуле за прилавком, а я стоял по другую сторону с рецептами в руке.

Я размышлял о том, что он пытается сказать. Потом внезапно, словно кто-то очень мудрый подсказал мне выход, я спросил:

– Когда он приходит, вы разговариваете?

Удивленный, Райли поднял на меня глаза. Задумался. И ответил:

– Нет. Он просто приходит. По-моему, он ни разу со мной не говорил.

– А вы знаете, зачем он приходит? Как по-вашему, что ему нужно?

– Не знаю, – неуверенно произнес он.

Я чувствовал себя так, будто собираюсь прыгнуть в воду с обрыва, не зная, какая подо мной глубина. Но хороший человек, сидящий передо мной, проходил через все муки ада, и я стремился ему помочь. Я чувствовал, что двигаюсь в правильном направлении: что бы ни творилось у Райли на душе, ключом было прощение.

Поэтому, спустя пару секунд, я сказал:

– Может быть, в следующий раз, когда он придет, вы спросите, чего он хочет?

Он поглядел на меня, нахмурился и едва заметно кивнул.

Я продолжал:

– Возможно, он хочет, чтобы вы попросили прощения. Может, он готов вас простить. Но вам надо попросить.

Похоже, это сработало. Райли глубоко вздохнул и через прилавок протянул руку за моими рецептами.

– Спасибо! – ответил он.

После этого мы не виделись несколько месяцев. Я слышал, что он часто отсутствует на работе, и другие провизоры его заменяют. Как-то раз, придя на дежурство, я узнал от врача, передававшего мне дела, что Райли у нас в больнице. У него случился небольшой сердечный приступ, и еще мучило несварение.

В обеденный перерыв я пошел к нему в палату и постучал в дверь. Райли сидел в постели, а на стульях вокруг расположились члены его семьи – кажется, жена и взрослые дети, но точно я не знаю. Он меня всем представил, сказал несколько теплых слов. Все со мной поздоровались. Потом я подошел поближе к Райли, а посетители, из вежливости, начали беседовать между собой.

Я плохо запомнил наш разговор. Точно он был недолгим. Я спросил, переговорил ли он с тем парнем из своих снов. Без улыбки, Райли кивнул.

Я спросил, что он ему сказал.

– Попросил прощения. Но он, кажется, ничего мне не ответил.

На секунду он умолк, а потом добавил:

– Правда, больше он почти не приходит.

На это мне нечего было сказать. Я пожал Райли руку, пожелал не волноваться и поправляться побыстрей, а потом вернулся к работе.