Ангелы - [2]

Ирония в том, что я молила Бога, чтобы Элейн и Лайм отменили этот чертов ужин. Шансы были высоки. Последние три раза, когда мы планировали встретиться, этого не происходило. В первый раз не смогли мы с Гарвом, так как нам должны были доставить новый кухонный стол (разумеется, ни фига его не привезли). В следующий раз Элейн, важная персона в области выплат субсидий, должна была ехать в Слайго, где по сокращению штатов увольняли тьму народа. Так что она на своем новом «ягуаре» прикатила как раз вовремя! Ну, а в третий раз я выдумала какую-то идиотскую отмазку, с которой Гарв подозрительно легко согласился. И вот теперь они сами позвонили.

Не то чтобы я их не любила. Хотя нет! Я их не любила! Я уже сказала, Элейн занимается распределением социальных пособий, а Лайм – биржевой маклер. Они стильные, зарабатывают бешеные деньги и по-свински ведут себя с официантами. Они из тех людей, кто всегда на новых машинах и всегда куда-то едут в отпуск.

Большинство приятелей Гарва милейшие люди, но Лайм – совсем наоборот. Проблема в том, что Гарв во всех старается увидеть хорошее, ну, по крайней мере, в большинстве. В теории – отличное качество. Я не возражаю, если он будет видеть хорошее в тех, кто нравится мне самой. Но это ужасно, когда он настойчиво ищет хорошее и в тех, кто мне несимпатичен. Они с Лаймом дружат с младших классов. В то время Лайм был намного милее. Хотя Гарв и старался ради меня, но он не смог победить остаточную привязанность к нему.

Но даже Гарв соглашается, что Элейн – просто ходячий ужас. Онабыстроговорит. Засыпаетвопросамикакизпулеметастрочит. «Как вашаработа? Когдазарегистрируетесь?» Из-за ее бьющей через край энергии я начинаю заикаться. К тому моменту, как мне удается вымучить из себя ответ, она уже теряет интерес и движется дальше.

Но даже если бы мне нравились Элейн и Лайм, я все равно не хотела бы идти в гости в тот вечер. Просто нацепить на себя маску счастливого и довольного человека намного сложнее, если у вас есть зрители. Кроме того, дома меня ждала устрашающая стопка писем в конвертах из оберточной бумаги, с которыми нужно было разобраться. А еще два сериальчика – как раз то, что мне нужно. И диванчик, которого много не бывает. Я слишком ценю свое время, чтобы зря тратить его, развлекаясь весь вечер вне дома.

И я так ужасно устала. Моя работа, как, наверное, и у большинства людей, отнимала много сил. Полагаю, разгадка в самом слове «работа». Иначе это называлось бы «валяние в солярии» или «массаж». Я работала в юридической конторе. Мы вели много дел с Соединенными Штатами. А конкретно занимались защитой авторских прав в индустрии развлечений. После того как мы поженились, Гарва, благодаря его сказочным успехам, откомандировали в Чикаго, в отделение его компании. А я устроилась там на работу в крупную юридическую фирму. Когда через три года мы вернулись в Ирландию, я выдавала себя за крутого специалиста по законодательству в области авторского права и интеллектуальной собственности. Загвоздка в том, что хотя я и посещала в Чикаго вечерние занятия по повышению квалификации, но юристом в прямом смысле слова я не была. То есть работы у меня было до фига, но в основном она касалась всяких злоупотреблений и сводилась к денежным разборкам. Думаю, я скорее была кем-то вроде переводчика. Условия, которые значат одно в Ирландии, в Штатах могут значить совершенно другое, так что я переводила американские контракты на язык ирландского законодательства и составляла проекты контрактов, которые должны были иметь силу – надеюсь! – в обеих странах.

Меня все время терзал какой-то необъяснимый страх. Иногда мне снилось, что я упустила какой-то жизненно важный пункт в контракте и моей конторе предъявили иск на четыре триллиона баксов, а они решили вычитать их из моей зарплаты, по семь с половиной фунтов в неделю. И теперь мне придется работать здесь до скончания веков, чтобы расплатиться. Иногда в этих кошмарах у меня еще и все зубы выпадали. А еще мне снилось, что я сижу в офисе и вдруг бросаю взгляд вниз и понимаю, что я абсолютно голая, и как раз в этот момент мне нужно подняться, чтобы снять копию с какой-то бумажки.

Как бы то ни было, когда заварилась вся эта каша, я была завалена работой по самое не балуйся. Так занята, что мой здоровый образ жизни полетел коту под хвост. Я не так давно поняла, что обгрызание ногтей – это мое единственное физическое упражнение. И разработала прекрасный план: не звонить своей помощнице Сандре, чтобы она приходила за диктофонными кассетами, а проходить двадцать метров до ее кабинета и относить ей кассеты самой. Но в тот день на прекрасные планы просто не было времени. Сделка с киностудией разваливалась прямо на глазах. Если контракт не будет заключен на этой неделе, то актер, который участвовал в проекте, умывает руки.

На какой-то момент может показаться, что у меня классная работа. Но поверьте мне, она такая же классная, как герпес на губе. И даже в редких походах на деловые обеды в дорогущие рестораны не было ничего классного. Вы там ни на секунду не можете нормально расслабиться. Кто-нибудь всегда задает вопрос, требующий развернутого и подробного ответа, как раз после того, как я набила рот. И еще. Всегда, когда я смеялась, меня преследовал непреодолимый страх, что у меня между зубами застрял кусочек чего-нибудь зеленого.