Ангелы и демоны литературы. Полемические заметки «непрофессионала» о «литературном цехе» - [15]

Бедный Фриц (немец, оказавшийся на Восточном фронте) был крайне удивлен, соприкоснувшись с русскими на поле боя или оказавшись в их плену. Они никак не были похожи на «лишних людей» из чеховских рассказов или героев пьесы «На дне» пролетарского писателя Горького. Иван Солоневич пишет: «Но всякая чушь, которая подвергалась, так сказать, художественному запечатлению, попадала в архив цитат, в арсенал политических представлений – и вот попер бедный наш Фриц завоевывать зощенковских наследников, чеховских лишних людей. И напоролся на русских, никакой литературой в мире не предусмотренных вовсе. Я видел этого Фрица за все годы войны. Я должен отдать справедливость этому Фрицу: он был не столько обижен, сколько изумлен. Позвольте, как же это так, о чем же нам сто лет подряд писали и говорили? Как же так вышло, где же эти босые и лишние люди? Фриц был очень изумлен».

И завершает свои размышления о роли литературы в формировании ложных представлений немцев о России и русских следующими словами:

«Но в свое время провравшаяся профессура накидывается на Фрица с сотни других сторон и начинает врать ему так, как не врала, может быть, еще никогда в ее славной научной карьере».

Напомню, что «Народная монархия» увидела свет через несколько лет после окончания Второй мировой войны. В мире разворачивалась «холодная война».

Важнейшим направлением этой войны стала война пропагандистская и психологическая. И профессуре Германии (и других стран Запада) отводилась важная роль в создании искаженного образа России (Советского Союза) и ее народа (не только русского, но и всех других народов СССР). Это был образ врага, «империи зла», населенной недочеловеками. А западная профессура, в свою очередь, опиралась на русскоязычных писателей новой волны, специализировавшихся в жанре антисоветской литературы (Владимир Войнович, Василий Аксенов, Евгения Гинзбург, Андрей Синявский, Юлий Даниэль и др.). И послевоенная западная профессура вкупе с русскоязычными писателями антисоветского толка стали врать о России и русском народе так, как никто до них еще не врал.

Кстати, Иван Солоневич не ограничивается критикой русской литературы за то, что она не сумела сформулировать основные признаки (особенности) русского народа. Он сам, базируясь на правдивой многовековой истории России, их формулирует: «Настоящая реальность таинственной русской души – ее доминанта – заключается в государственном инстинкте русского народа – или, что почти одно и то же, в его инстинкте общежития» (курсив мой – В. К.). И я думаю, что знание этой тайны русской души, в первую очередь, нужно не немцам и иным иностранцам. А нам, русским.

Красота спасет мир?

Влюбиться можно в красоту, но полюбить – лишь только душу!

Уильям Шекспир

О литературе и эстетике

Боязнь эстетики – есть первый признак бессилия.

Федор Михайлович Достоевский, Роман «Преступление и наказание» (слова Родиона Раскольникова)

Художественная литература – важнейший вид искусства. А любое искусство характеризуется, прежде всего, эстетическим началом. В толковых словарях эстетика (нем. Ästhetik, от др. – греч. αἴσθησι – «чувство, чувственное восприятие») определяется как философское учение о сущности и формах прекрасного в художественном творчестве, в природе и в жизни. Многие авторы считают искусство и эстетику чуть ли не синонимами. Хотя некоторые философы (например, А. Ф. Лосев) полагают, что эстетика – понятие универсальное, применимое к любой области действительности, любой сфере общественной жизни. Основные парные категории эстетики: прекрасное – безобразное, красивое – уродливое, возвышенное – низменное, гармоничное – дисгармоничное, стройное – разрозненное, поэтическое – прозаическое, глубокое – поверхностное и т. п.

Уже первые философы античной эпохи интересовались вопросами эстетики. Например, Демокрит, который отметил подражательный характер искусства. Софисты (в частности, Горгий) подчеркивали относительность категории прекрасного. Значителен вклад в эстетику Платона, который посвятил этому философскому жанру специальные произведения, например «Гиппий больший», где впервые отчетливо ставится вопрос «что такое прекрасное?» В диалоге «Пир» прекрасное ассоциируется с вожделенным, объектом Эроса. В диалоге «Ион» подчеркивается мистический, иррациональный характер вдохновения как основы искусства, тогда как в «Государстве» основой искусства предстает мимесис (подражание искусства действительности). Другим значительным представителем античной эстетики был Аристотель, автор трактата «Поэтика». Суммируя изыскания предшественников в области эстетики, он отмечает существенность чувства в постижении прекрасного и катарсиса (нравственное очищение, возвышение души через искусство) как результата этого постижения.

Над природой такой фундаментальной эстетической категории, как красота, задумывались пифагорейцы. Она у них отождествлялась с гармонией и числовой пропорцией. Во все века были последователи пифагорейцев, которые пытались вывести математически выверенные формулы прекрасного. Особенно таких мыслителей привлекала музыка. Имеется большое количество трактатов, испещренных математическими формулами идеальных музыкальных произведений