Ангельское личико - [53]

Но Микки вырвал у нее руку.

— Нет, — упирался он, — я не могу…

— Пожалуйста! — Девушка не верила своим ушам. Он был так полон энтузиазма, так хотел быть с ней, а теперь пятится по улице, и лицо у него совсем бледное. — Пожалуйста! — в отчаянии повторила она. — Микки, пожалуйста! Я боюсь Аттилио Моруцци, я не хочу идти туда одна… — Он немного поколебался. — Пожалуйста! — настаивала она. — Если я приду с тобой, он не станет пугать ни меня, ни отца. — Она прижимала руку к изуродованной щеке.

Но Микки продолжал пятиться.

— Я не могу, — произнес он. — Прости… — И тут, безмерно удивив ее, повернулся и побежал в ночь, натыкаясь на прохожих, грызущих чипсы, и исчез за поворотом на Оксфорд-стрит.

Она стояла и смотрела ему вслед.

— Хочешь чипсов, крошка? — ухмыляясь, спросил прохожий и протянул ей горсть жирной картошки.

Марионетта, дрожа, снова повернулась к кафе. Смеющаяся спутница мужчины, тоже хрустящая чипсами, заметила шрам на ее лице и тут же оборвала смех. Марионетта, которая все еще не пришла в себя от шока, вызванного внезапной трусостью Микки, открыла дверь кафе и вошла внутрь. Кошка шмыгнула в кафе, проскользнув между ног.

Звон колокольчика над дверью заставил Томмазо и Аттилио Моруцци поднять головы. Аттилио улыбнулся Марионетте одними губами, глаза оставались холодными. Снизу доносилась громкая музыка оркестра.

— Мисс Перетти, — проговорил Аттилио, — давненько не виделись.

— Марио сказал, что ты ушла к Уиллеру, — вмешался Томмазо, — но тебя не было больше пятнадцати минут!

Марионетта вздохнула с облегчением. Слава Богу, что Марио придумал, как объяснить ее отсутствие, Она даже представить себе боялась, что было бы, прими она предложение Микки выпить чашку кофе у миссис Билл. Они с братом нарвались бы на крупные неприятности, Марио — за то, что соврал, чтобы прикрыть сестру, а она — за то, что посмела провести вечер с незнакомым мужчиной. После исчезновения Тони отец стал проявлять к ним повышенное внимание.

— Извини, папа, — быстро пробормотала она, снимая пальто, — там очередь длиной в милю и…

— Тогда где же бренди? — спросил Томмазо, подозрительно оглядывая ее новый наряд.

Аттилио Моруцци тоже не сводил с нее глаз.

— Бренди? — Девушка быстро соображала. — Ну, у них не оказалось той марки, которую заказывал посетитель, так что я не стала ничего покупать. — Она взглянула на часы и нервно улыбнулась. — Полагаю, он уже потерял надежду и ушел домой… — Она было направилась к лестнице, чтобы спуститься в клуб, но Аттилио поднял руку и остановил ее.

— Нет, — строго произнес он, — подождите немного, per favore.[38] — То была не просьба, приказ.

Марионетта медленно вернулась к столику. Кошка последовала за ней и с надеждой потерлась о ножку стула, на котором сидел Аттилио.

— Садитесь, Марионетта.

Она послушно села.

— Томмазо, принести своей дочери чашку кофе снизу, ладно? Надо ее слегка оживить.

Отец с мольбой взглянул на дочь. Она кивнула ему.

— Все в порядке, папа. Не волнуйся.

Томмазо тяжело спустился по ступенькам, оставив ее с человеком, которого газеты называли «королем зла Сохо». К своему удивлению, она обнаружила, что больше не боится Аттилио Моруцци. Рука вскинулась к щеке. Ведь по сути дела, он не был впрямую виноват в том, что с ней случилось. Эта честь принадлежит Барти Моруцци. Девушка содрогнулась. Барти — явный психопат, но Аттилио Моруцци не унизится до того, чтобы уродовать девушек бритвой, он ловит рыбку покрупнее.

Аттилио следил за ней. Кошка запрыгнула ему на колени.

— Целую империю вы здесь себе организовали, — заметил он сухо, поглаживая свернувшуюся в клубок Беллу, которая громко мурлыкала. Марионетта ожидала, что мужчина сбросит кошку на пол, но он этого не сделал.

— Мой отец уже платит деньги за охрану, если вы пришли по этому поводу…

Он поднял руку.

— Этими делами занимается мой брат Кармело, — ровно произнес он. — Я здесь по другому делу.

— Разве?

— Да. — Моруцци наклонился вперед, разглядывая девушку. — Год выдался бурным для семьи Перетти, так ведь? — наконец спросил он.

— Послушайте, если вы пришли сюда поболтать… — с гневом в голосе начала Марионетта.

Он продолжил так, будто она его и не перебивала:

— Вы прославились во всех газетах, ваш дружок получил отсрочку, Уолли Уолласа вполне могут повесить за убийство, ваш брат испарился…

Его слова повисли в воздухе. Марионетта молчала. Что она могла сказать? Что надеялась на вынесение Уолли Уолласу смертного приговора и на то, что ему придется пройти через еще худший ад, чем бедняге Лино, когда он будет ждать смерти?

— Лино не мой дружок, — удалось выговорить ей.

Он безразлично пожал плечами.

— А о брате ничего не слышно?

Сейчас она может задать ему этот самый вопрос, который висел над семьей, как дамоклов меч, с того момента, когда Тони собрал вещички и исчез из их жизни. Раз уж отца здесь нет, она может высказать вслух то, что больше всего мучило Перетти последнее время.

— Он умер?

Аттилио явно удивился.

— Простите — кто?

— Мой брат. Антонио. Пожалуйста, синьор Моруцци, скажите мне правду. Мой брат умер?

Последовала длинная пауза. Мужчина достал из кармана пачку сигарет с золотой зажигалкой и прикурил. Выдыхая вверх облако табачного дыма, он произнес: