Ангел вожделения - [26]
В свою очередь, и Антони был озадачен. Симпатия, которая сменила у хозяйки неприязнь к его скромной персоне, ободрила Антони. Он был далеко не из робкого десятка, даже наоборот: Антони в своем кругу слыл большим охотником до женщин. Но чувствуя на себе призывный взгляд хозяйки, он еще осторожничал, не верил, подозревая особо изощренное коварство, с тем, чтобы ему отомстить, – иначе какого черта она доставала его раньше своими придирками?!
Однажды хозяйка, словно невзначай, прижалась к нему бедром, и бедный Антони взмок от напряжения. Нет, какие же тут козни? Она, видно, и впрямь дошла со своим стариканом, думал Антони, воровато поглядывая в зеркало на дремлющего Майкла, ну и дела… Иногда Антони ловил такой взгляд хозяйки, что на брюках разглаживались складки от страшной, упрятанной в них силы. Хорошо материя была крепкая, могла сдержать… А как хозяйка ходит по дому? О, Пресвятая Дева, если ты не оградишь мой взгляд, может случиться несчастье, подумал бедняга Антони…
Он и не подозревал, через какую черту переступила для себя Бекки, какую сделку заключила она с дьяволом.
И верно, Бекки, эту утонченную, аристократическую матрону все больше и больше одолевала какая-то распущенность. Дома она ходила в бикини, ссылаясь на жару, в каких-то прозрачных пеньюарах…
Ее фигура была так великолепно вылеплена, так сексуальна, что глядя на нее, Майкл чувствовал влечение. Как-то он потянулся к ней, но Бекки вдруг испуганно отстранилась, даже шарахнулась. Майкл решил, что жена боится за него, но Бекки внезапно прошипела, злобно оскалив зубы:
– Убирайся, старое дерьмо!
Майкл оторопел. Взрыв?! Удар молнии! Майкл был потрясен. Злость словно влила в него силы. Он бешено схватил Бекки, повалил на ковер, разорвал трусики и с неимоверной силой вошел в притихшую от изумления Бекки…
Увы, сил только и хватило, чтобы войти. Через мгновение Майкл потух, и, почувствовав сильное сердцебиение, сполз на пол.
Некоторое время Бекки лежала неподвижно, потом молча поднялась и, посмотрев на раздавленного стыдом Майкла, отчетливо произнесла:
– Что ты можешь, старая развалина? – И ушла, не оглядываясь.
О, как сильно в эту минуту Майклу хотелось умереть! Светлый полдень в его глазах почернел, казалось, наступила ночь. Он не видел даже своих рук… «Господи! Дай мне смерть, я хочу умереть!» – шептал Майкл пересохшими губами…
Но он остался жить. Жить и страдать, безмерно и несправедливо.
Майкл подолгу сидел в парке, апатично уставясь в одну точку. Иногда он исподтишка наблюдал за женой, которая возилась с цветами или писала письма Питеру. Теперь они разговаривали между собой редко, неся в себе, как им казалось, незаслуженные обиды.
Когда Майкл чувствовал себя получше, они отправлялись в театр, на концерты или какую-нибудь вечеринку…
Теперь самым большим мучением для Майкла стало наблюдать, как Бекки кокетничает с шофером…
Но и эти мучения прошли – Майкл смирился.
Как-то, отправляясь на очередную вечеринку, Бекки была повышенно возбуждена. В машине, прижимаясь к Антони, она властно положила руку ему на колено. Антони повел головой и стиснул руль. Бекки передвинула ладонь и начала поглаживать напрягшийся угол его натянутых штанов. Выходя из машины, Бекки вдруг вернулась и, заглянув в темное чрево машины, прошептала:
– Жди. Я скоро вернусь…
В гостях Бекки держалась подальше от мужа и, улучив подходящий момент, выбежала к машине, шлепнулась на сиденье и с волнением приказала:
– Гони куда-нибудь… где нет фонарей.
И Антони погнал. Он отлично знал эти места… Шоссе неслось мимо леса. Сейчас должна появиться проселочная дорога… Вот! Едва не проскочил!
Не успел Антони затормозить и выключить свет, как Бекки впилась в него жадными губами. Они торопились, помогая друг другу нетерпеливыми руками… Когда Антони вошел в нее – о вожделенный, долгожданный миг! – Бекки испытала такой прилив страсти, что вопль вырвался из нее, разрывая тишину ночного леса. Она не обманулась: Антони оказался совершенством! И это несмотря на тесноту и неудобство автомобиля…
Его грубые ласки были вместе с тем изощренно умелы. Бекки, казалось, лишится рассудка от охватившего ее блаженства. Она прижималась к Антони, покусывая, покрывала жаркими поцелуями и не могла насладиться.
– Может пора, а то Майкл… – осторожничал Антони.
– Нет, нет… Еще! – не унималась Бекки.
Она прильнула губами к его плоти и вдруг набросилась на нее, точно голодный зверек. Наконец Бекки утихла. Антони подал ей коробку с салфетками. Бекки принялась приводить себя в порядок.
Она вернулась, когда гости уже разошлись. Майкл с хозяином сидели друг против друга и беседовали.
– А вот и моя Бекки, – ласково проговорил Майкл.
Даже самое чуткое ухо не могло уловить в его голосе ярость.
– Такая погода, – светски произнесла Бекки, как ни в чем не бывало. – Пошли, милый… Пора и честь знать, – попрощавшись, Бекки направилась к выходу.
Майкл побрел за ней.
Вопреки ожиданию, Бекки села рядом с Майклом, на заднее сиденье.
Едва она захлопнула дверь, как он почувствовал запах мужского сока. Плотный, мускусный. Запах этот усиливался, едва Майкл улавливал дыхание Бекки. И не только дыхание, запах усиливался с каждым произнесенным ею словом… Майклу он был знаком, как, вероятно, и каждому мужчине…
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.