Ангел в доме - [70]
Анжеле пришло в голову, что путь в долину можно проложить и вкруг холма, только это нечестно. Будто жульничаешь в игре с самой собой. Тетя Брайди говорила, и Анжела твердо уяснила себе, что рай открывается с вершины. Сколько она уже в пути? Много-много часов. Мама наверняка волнуется, тетушки суетятся, вне себя от страха. Взгляд Анжелы отыскал размытые расстоянием и моросью очертания обеих ферм. И зачем ей нужен этот рай, если дома так тепло и уютно? Может, надо отложить встречу с раем до того момента, когда врата его откроются перед нею, как перед другими? С другой стороны, оставалась возможность и даже, скорее, вероятность того, что тетушка подкинула ей очередную проверку. Очень может быть, что Брайди хотела получить неопровержимое доказательство избранности Анжелы, ее великого, хотя и туманного пока, предназначения. Если ей, Анжеле, удастся увидеть рай и вернуться в целости домой, никто – в том числе и она сама – больше не посмеет усомниться в ее близости к Нему. А вдруг настанет день, когда она возьмет дядюшку за руку и поведет через болота к свету, к вершине холма, в сказочную долину, где жизнь, без сомнения, гораздо лучше, чем на пыльном чердаке.
Эти и похожие мысли поддерживали Анжелу еще несколько бесконечно долгих часов, пока ее ноги, оступаясь и съезжая с мокрого гранита, прокладывали путь наверх, а пальцы нащупывали и цеплялись за каждый едва заметный выступ, за каждую едва уловимую трещинку в камне. Разбитые в кровь колени невыносимо горели. Она продрогла до костей и насквозь промокла под холодной небесной влагой, упорно набирающей силу и превращающей каждый шаг в испытание на прочность. От жажды язык прилипал к гортани, с трудом выглядывая наружу, чтобы поймать дождинку. В тот миг, когда истерзанному телу осталось протащить себя полметра до вожделенной цели, сплошное покрывало туч вдруг дало трещину и жаркие солнечные струи согрели спину путешественницы. В небе над самой вершиной образовалось голубое озеро. Анжела сочла это знамением. Живительный свет обласкал ее приподнятое к небу лицо и разлился новой силой по венам. Последний рывок через нагромождение камней – и Анжела, задыхаясь, на четвереньках развернулась в сторону дома. Представила себе дядюшку Майки, вперившего бездумный взгляд в чердачное окно, махнула окровавленной ладонью… а вдруг? Зажмурилась что было сил и обернулась.
Пустошь. И опять пустошь. До самого горизонта, где толпятся крошечные фермерские домики. Пирамиды подсыхающего торфа, точь-в-точь такие, как на ее стороне холма. Знакомая палитра красок – соломенная конопля, густо-розовый вереск, изумрудные прогалины свежей травы, серые камни. Пустошь.
Уронив лицо в ладони, она изливала в слезах горе и обиду. Нет здесь никакого рая. И улыбчивых ангелов с крылышками нет, и доброго седовласого старичка на золотом троне. Некому предложить напиться чего-нибудь вкусного, фанты к примеру, из серебряного, с инкрустированной ножкой, бокала. Ни намека на того, в ком она немедленно, непременно узнала бы любящего Отца, открывшего ей объятия.
Все взрослые – вруны. Хуже того, тетя Брайди самая из них главная врунья. Если ей нельзя верить, то кому тогда можно? Анжела рыдала. И рыдала. И рыдала. Обдуманный до мелочей список благодеяний, который она приготовила заранее в расчете на высочайшую щедрость, жег ладонь. Заливаясь слезами, Анжела скомкала листок, запустила с холма и со злобным удовлетворением проследила, как он утонул в болотной жиже. Вызволение дядюшки Майки с чердака откладывалось на неопределенное время.
Спуск длился почти столько же, что и подъем. Пару раз она едва не сорвалась, добавив ко всем своим увечьям еще и расцарапанную задницу. Время от времени приходилось делать остановку, чтобы прозреть от жгучих слез. Когда она, наконец, спустилась – съехала, скатилась – в болото, небо уже лиловело над ее головой, а когда онемевшие от утомления ноги понесли мимо дядюшкиной обители к собственному дому, болото накрыла ночная тень. Подползая к дому, Анжела лишь раз обернулась, чтобы послать Холму Великого Разочарования возмущенный взгляд.
Он нагло торчал на фоне густо-лилового неба, а над ним – одна-единственная сияющая золотом звезда.
Бина отвесила ей пощечину, сообщила, что вся ферма стоит на ушах с самого утра и что из съестного она может рассчитывать на пару яиц с тостом. Годится? Тетушки устроили хоровод вокруг поникшей от нечеловеческой усталости фигурки. Очень медленно, заплетающимся языком она пересказала свои приключения. Поставив точку, одарила тетушку Брайди инквизиторским взглядом. Ты! Ты! Что ты ей наплела?! Бина зверски ущипнула костлявое плечо старшей сестры. В шоке, что глава секты оказалась не на высоте, Мэйзи запустила толстые пальцы в налакированную шевелюру и вырывала волоски один за другим. Оставь ты девочку в покое! И лишь на лице Брайди было разлито бесстрастие. Взгляд черных глаз приклеился к окну, словно только там и только ей было дано узреть скрытые от прочих таинства. Нижняя губа вызывающе топырилась. Наконец Брайди решительно дернула пуговицу на горле жакета. И в чем проблема? Кто сказал, что рай не может выглядеть как пустошь? Кто может доказать обратное? Нет такого человека.
Весь Сосновск потрясен захватом Вали в заложницы и арестом Недельского. Вале бы немножко прийти в себя, но, как можно отдохнуть, когда впереди свадьба, беременность и поиск сокровищ, которые спрятал в своем имении старый граф.
Детектив. О женщинах и для женщин. Героиням предстоит пройти через лабиринт кошмаров и выйти из него.
Они из двух разных миров. Он живет в богатом доме, а она проводит большую часть своего времени в конюшнях, помогая отцу дрессировать лошадей. Фактически, Саванне всегда было комфортнее, когда вокруг были лошади, а не мальчики. Особенно парни как Джек Гудвин - самодовольный, популярный и совершенно не её уровня. Она знает правила: не сходиться ни с кем из персонала и из семьи Гудвинов. Но для Джека нет границ. С мечтой стать наездницей на скачках, Саванна тоже не совсем готова следовать правилам. Она не позволит никому сказать, что девушка не может стать жокеем.
Лариса Шкатула – автор 29 романов, опубликованных издательствами "Эксмо" и "АСТ" в жанрах историко-приключенческий и любовный роман. Новая книга автора "Брачные танцы на пепелище" о молодых медиках в современной провинции. В романе две героини – условные "Принцесса " и "Золушка", но переоценка ценностей в водовороте событий: распад семьи, нечаянная любовь и стихийное бедствие делают их совсем другими. Лучше ли? Счастливее ли?
Из всех сокровищ, знание всех драгоценнее, потому что оно не может быть ни похищено, ни потеряно, ни истреблено. Индийское изречение. Содержит нецензурную брань.
Что делать, когда твоя родственная душа женат на твоей лучшей подруге? Если ты Кейт Эванс, то ты сохранишь дружбу со своей подругой Рейчел, привяжешься к ее детям и похоронишь свои чувства к ее мужу. Тот факт, что Шейн — военный, и часто находится вдалеке? — помогает, но когда случается трагедия, все меняется. После того как Рейчел, беременная в четвертый раз, погибает в автомобильной аварии, а ребенок чудом выживает, Кейт меняет всю свою жизнь, чтобы разделить родительские обязанности. Затем на первой годовщине смерти Рейчел, Кейт и Шейн находят утешение друг в друге на одну ночь, о которой оба сожалеют. Шейн зол на протяжении года, а сейчас к этому добавляется и чувство вины за то, что он переспал с лучшей подругой своей жены и ему понравилось это… ему понравилась она.