Ангел страсти - [4]

Она сделала слугам знак удалиться и проводила их до двери. Закрыв тяжелую дубовую дверь, она повернулась к пленнику и удивилась его напряженной позе. Анжела окинула взглядом его словно выточенный из металла профиль, широкую спину, узкие бедра, крепкие икры. Даже в такой позе в нем безошибочно угадывалась редкая грация. Ей доставляло огромное удовольствие смотреть на суровые черты его лица, гордую осанку, пристальный взгляд, следивший за каждым ее движением.

Она подошла к окну, где на большом столе стоял сосуд с красным вином. Не спрашивая, Анжела налила вина в глиняную кружку. Движения ее казались спокойными и естественными, этому ее научили в монастыре, но сердце замирало от страха. Он ни на секунду не переставал следить за ней. Анжела смело встретила его взгляд. Пленник наблюдал с интересом. Она подошла и поднесла кружку к его губам.

Он молча выпил. Когда Анжела отняла кружку от его рта, пленник слизнул каплю вина с нижней губы. Этот жест привел ее в восторг.

— Я дам вам еще выпить, сэр, в обмен на обещание доброго отношения, если я развяжу вам руки.

Он вскинул голову, стараясь понять, не шутит ли она. Кивнул в знак согласия. Анжела вернулась к столу, поставила на место кружку и из-под подушек, покрывавших скамеечку в нише у окна, вынула маленький кинжал с ювелирно отделанной рукояткой. Об этом кинжале не знал никто.

Пленник угрожающе зашипел сквозь стиснутые зубы.

— Нет, дорогой сэр, вы неправильно поняли. Я просто собираюсь освободить вам руки. У меня и в мыслях нет причинить вам боль.

Золотистые глаза, напряженно следившие за ней, выражали сомнение.

— Прошу, сэр, верьте мне. Вас доставили сюда, так как вы нужны мне живым и в полном здравии. Этот кинжал сослужит мне ту же службу, что и вам — вернет свободу нам обоим.

Она подошла к нему и опустилась на колени. Накидка, покрывавшая ее плечи, соскользнула. Она мягко коснулась пальцами его запястий, скрученных одно поверх другого. Руки его показались Анжеле ледяными. Она рассмотрела пальцы удлиненной красивой формы с аккуратно остриженными и чистыми ногтями, несмотря на долгую жизнь в лесу и браконьерство на ее побережье. На правой руке он носил толстое золотое кольцо, широкое, доходящее почти до сустава. Этому кольцу не было цены. Анжела разглядела выгравированные на нем магические знаки и вделанные драгоценные камни — оникс и с дюжину жемчужин идеально круглой формы. Перстень странно дисгармонировал с множественными мозолями, покрывавшими ладони. Одна, особенно заметная мозоль была на большом пальце. Анжела осторожно коснулась ее кончиками пальцев.

Пленник отпрянул.

Испугавшись, она поспешила покончить с веревками. Никогда еще ей не приходилось касаться мужчины так… интимно. Анжела чувствовала, как заливается краской и злилась на себя за это. Даже закрыла глаза, стараясь подавить страх. Он мог подумать о ней бог весть что. Анжела поправила накидку, закутав плечи, и подняла лицо.

Он потряс затекшими пальцами, сжал их несколько раз в кулак. Выпрямил руки, вытянул их вперед, затем в сторону. Быстрым движением опрокинул ее на пол и легко и грациозно опустил свое стальное тело на нее.

Анжела выронила кинжал.

— Сэр, вы!..

Губами он заставил ее замолчать. Все же она успела обратить внимание, что губы его мягки, как пух, а дыхание отдает мятой и выпитым вином. Его движения оказались нежны, как его кожа. Но целовать ее он не собирался — просто хотел заставить молчать и не вспугнуть слуг.

— Вы уже достаточно сказали, миледи, — прошептал мужчина, прижимая ее к полу. — Нет, — скомандовал он, чувствуя, как она тщетно пытается сбросить его ногами и тянется рукой к кинжалу.

Сплетя свои пальцы с ее, он прижал обе ее ладони к полу, словно собираясь распять.

— Я слушал вас, теперь послушайте меня.

На его лице промелькнула усмешка победителя, затем он переместил тяжесть тела, стараясь причинить ей как можно меньше неудобств.

— Клянусь всеми святыми мощами, на ощупь вы очень приятны. Чья вы жена, леди, и почему ваш сумасшедший муж позволяет вам играть в столь рискованные игры с вашими дюжими слугами?

Анжела нахмурилась.

— Вы считаете, я чья-то жена?

— Вы достаточно независимы, к тому же в летах и физически зрелая, — заявил ее поработитель, пожирая глазами ее грудь под тонкой тканью накидки.

— Вовсе я не в летах, мне только двадцать!

— Двадцать, да? Достаточно, чтобы оказаться женой и матерью не одного ребенка. Но для постельных утех вы еще достаточно молоды. А мне именно это и нужно. И вам тоже, смею заметить. Должен сказать, леди, постельные утехи я приветствую… Но не тогда, когда меня скручивают, как дичь, трое сумасшедших, запихивают в вонючий мешок, а потом сваливают на пол черт знает в чьей комнате.

Анжела видела, как он зол, но, что еще хуже, она поняла — в ярости он может быть беспощаден. Да, свое прозвище он получил за далеко не вымышленные дела, вдруг осознала она. Если бы ей удалось объяснить ему, с какой целью она сделала все это… Если бы он понял причины, побудившие ее к похищению, он не вел бы себя так сурово.

— Даю слово, мои люди не имели намерения причинить вам зло. Я просто хотела, чтобы вы выслушали меня и не… не перебивали.