Ангел Петя - [19]

В том, что эмпат не обязательно должен быть близко знаком с ангелом, Петя убедился на четвертый день пребывания в новом мире. Как-то выбрав наугад одну из нитей, он с легкостью вошел с ней в резонанс и ощутил себя едущим в метро. Несмотря, что в вагоне было несколько пустых мест, эмпат ехал стоя, держась правой рукой за верхний поручень. При этом его взгляд был устремлен на журнал левой руке, судя по отсутствию цветных иллюстраций и обилию формул – научный. Петя вгляделся в строчки английского текста, разбитого длинными формулами, и понял, что именно он читает – наконец-то один из самый престижных профессиональных журналов мира опубликовал его статью, отосланную в редакцию месяца три назад. Эмпат, тем временем, оторвал взгляд от страницы и уставился в окно. Петя почувствовал, что губы неизвестного шевелятся, наверное, он пытается понять какой-то особенно заковыристое место в тексте. Там только поначалу сложно, – мысленно успокоил незнакомца, – главное, в основную идею въехать, а дальше легко будет. Эмпат, разумеется, его не слышал, а продолжал смотреть в окно. Поезд отошел от освещенной станции, за окном сделалось темно, и Петя увидел отражение – бородатый лысый мужик в затемненных очках. Петя мог бы поклясться, что никогда прежде этого лица не видел, значит, человек, прочитавший его статью, и не факт, что полностью осознавший ее смысл, вошел нитью в его крылья. Пожалуй, это и есть причина загадочного роста Петиной популярности в мире людей. Нужно было побольше наукой заниматься, и поменьше прибыльными халтурами, сделал запоздалый вывод Петя.

Как можно помочь Маришке или, хотя бы, предостеречь? – с таким вопросом молодой человек обращался к наставнику ежедневно, а, иногда, и по нескольку раз в день. Ответ был коротким и убийственно однозначным: никак. Сочувственный взгляд наставника, которым он сопровождал свой безапелляционный приговор, ничуть не облегчал Петиных страданий. На седьмой день молодой человек потребовал подробных разъяснений и тут же их получил:

– Мы, ангелы, в мире живых лишь зрители. Вы ведь посещали кинематограф, Петр Андреевич? Что до меня, то я просмотрел десятки фильмов – глазами своих почитателей, разумеется. Представьте себе, что вы сидите в зрительном зале, а на экране положительный герой открывается негодяю, про которого зритель знает, что тот собирается погубить героя. Если вы встанете и громко крикните:

– Не верь ему, он – подлец! – что-нибудь изменится? Прислушается ли герой к вашим предостережениям?

– Но должен же быть выход, Тадеуш Янович, обязательно должен!

– Что тут сказать, Петр Андреевич. Будучи живым, вы, кончено, слышали массу историй, о том, как умершие родственники помогали своим близким – то во сне явятся, то знамение учинят, то вообще на стене послание напишут. А еще кое-кто из живущих умеет общаться с духами покойных – тут тебе и столоверчение, и хрустальные шары. Вы верите в эти сказки? Лично я – не особенно, хотя, очень хотелось бы. Конечно, хочется уповать на то, что дыма без огня не бывает, и что в основе этих россказней лежит правда. К слову сказать, в мире ангелов очень многие озабочены этим вопросом, что неудивительно. У нас существует даже что-то вроде людских теософских обществ и спиритических кружков.

– Я, пожалуй, пойду, полетаю, – не дожидаясь разрешения, Петя встал с кресла и тут же взлетел – вертикально, в лучших традициях современных истребителей.

– Не задерживайтесь долго, Петр Андреевич, – донеслось снизу, – нам следует подготовиться к завтрашнему рауту!

Во время прогулки по эфиру Петя не переставал искать новые доводы и, вернувшись к столику с мальвазией, продолжил тему:

– Я во сне раньше часто летал. Летал не крыльями, а как-то по-другому, но это очень похоже на то, что я делаю сейчас. Что это – предчувствие, совпадение, фантазия? Может быть, все же, существует связь с миром ангелов?

– Возможно, Петр Андреевич, – покладисто согласился Булгарин, – и спорить не буду. В любом случае, связь эта – односторонняя, и не может вылиться в беседу.

– Две противоположно направленные односторонние связи могут обеспечить полноценное общение, – запальчиво заявил Петя.

– Не хочу вас настраивать на унылый лад, Петр Андреевич, но вы наверное догадываетесь, что до вас этим вопросом были озабочены многие умы, включая весьма выдающиеся.

– Посмотрим. Мне случалось добиваться успеха там, где многие терпели поражение, – заявил молодой человек, с неудовольствием отмечая в своем тоне бравады куда больше, чем уверенности.

– Мы еще вернемся к этому, – пообещал наставник, – а теперь поговорим о предстоящем рауте.

– Что за раут, на который мы направляемся? Вы его уже упоминали, но не объяснили.

– Сегодня вам предстоит впервые выйти в свет. Я вас представлю своему гуру, и у него вы познакомитесь с новыми для вас лицами.

– Мы едем к Пушкину, – догадался молодой человек, – точнее сказать, летим.

– Совершенно верно, и я хотел бы вас подготовить к этой встрече. Я не буду рассказывать, каким был Александр Сергеевич человеком, вы и сами имели возможность о том читать.

– Имел возможность, да не воспользовался, – мысленно прокомментировал Петя. О личности Пушкина сведения у него были самые скудные. Вроде бы был Александр Сергеевич выдающимся бабником и забиякой, любил делать долги и не особо любил их отдавать. Еще стихи писал, понятное дело. Маришка говорит, что гениальные. А что ей еще остается говорить, если она историк-пушкинист!