Ангел гибели - [10]

— Метеорит там или не метеорит, не знаю, но только и пилоты все, и одна из стюардесс — насмерть. Разгерметизация кабины, краткосрочная, вероятно, там автоматика действует. Электроника «взлет-посадка», похоже, в хлам. Но это специалиста-электронщика нужно, я не разбираюсь настолько. Управление почти в порядке, действует, я кинематику имею в виду.

— Ты чего, — осторожно спросил Костя, — сечешь?

— Секу, — дернул губами Виктор. — Я по этой части работаю.

Какой-то пассажир встал и подошел к Виктору, спросил его робко:

— Ну, как?

— Что — как? — Виктор посмотрел на него светлыми глазами и ответил отчетливо: — Штурвал в надежных руках, нет никаких оснований для беспокойства.

Тот отошел, но видно было, что выражение викторова лица ему не понравилось и не успокоило. Пассажиры все еще выглядели нехорошо, но паники уже не наблюдалось, она улеглась, так и не набрав силы.

— А как дед? — спросил Константин.

— Дед — ничего, — с холодноватым весельем ответил Виктор. — Бодрый дед. Вы, говорит, можете не беспокоиться, наши интересы полностью совпадают. Я, говорит, завтра должен выступить с напутствием, да, с напутствием, и я с ним выступлю. Я, говорит, летал, когда всех вас еще на свете не было, и сажал, будьте спокойны. Я ему попытался подсказать кое-что из управления, но он говорит: «Молодой человек, за кого вы меня принимаете? Я летал, когда вас еще на свете не было, да, не было». Тут они меня и выставили.

— Кто выставил?

— Да все они. Деятель этот, что порядок наводил, и стюардесса: «Я тоже присутствовала при посадках и двенадцать часов лекций прослушала». Какой идиот пускал ее в рубку во время посадки, хотел бы я знать? Это ж нарушение инструкций, всех и всяческих.

— А этот деятель, он — работник космофлота?

— Не знаю. Не похоже. Из ораторов он.

— А дед теперь как? — повторил Костя.

— А дед им пока анекдоты рассказывает из истории развития космонавтики.

— Но как ты думаешь, — точнее сформулировал Костя, — посадят они корабль?

— Ничего я не думаю, — сник Виктор. — Хотелось бы верить. Посмотрим.

— Если будет на что смотреть, — подытожил Константин.

— Будет, — пообещал Виктор. — За зрелище в любом случае я ручаюсь. У этого деда руки, как вибратор.

— Да, — только и сказал Костя.

— Ну что ж, — вслух утешил себя Виктор, — другого пилота все равно нет, остается надеяться.

— Надеяться можно только на ответную любовь, — загрустил Костя. — А во всем другом надо делать либо рассчитывать.

— Я пилотаж сдавал вообще-то, — тихо сказал Борис.

— Ты? — Виктор и Костя посмотрели на него, как на тиражную таблицу. — Ты же по анатомии что-то, — вспомнил Костя.

— Это сейчас. Я в училище учился, специальность — пилотирование космических кораблей.

— Так что же ты молчал?

— Не закончил: отчислили с четвертого курса по здоровью. Ну, я и пошел на физиологию.

— Ты летал?

— Летал.

— Садился?

— Садился.

— Самостоятельно?

— Было, что и самостоятельно. Но я же полностью дисквалифицировался, ребята, семь лет прошло.

— Так, — оборвал Костя. — Виктор, что ты скажешь?

— А эту систему знаешь? — обратился к Борису Виктор.

— Ничего я теперь не знаю, — сказал Борис. — Нас на транспортные учили. На пассажирские допуска не было.

— Ладно, разницу я тебе объясню, — решил Виктор. — Пошли.

— Куда? — задал глупый вопрос Борис.

— В рубку.

— Послушай, это же не серьезно, там есть пилот. А я, в конце концов, не окончил, дисквалифицировался. Я не могу принять на себя ответственность.

— Одного пилота во всяком случае недостаточно, — с сомнением сказал Виктор. — Пойдем. Там посмотрим — вести будешь или дублировать. Надо что-то делать.

— Ну! — помог решиться Костя.

Борис и Виктор встали и пошли к рубке. Виктор взялся за ручку внешней двери, но открыть не успел.

— Куда? — спросил их человек средних лет и неприметной внешности, сидевший на одном из передних мест, а сейчас выросший рядом, как из-под земли.

— В рубку. Он пилот, — показал на Бориса Виктор. — А я инженер, по управлению. Я уже был в рубке, если помните.

— Документы при себе?

— Вот, — Виктор полез во внутренний карман. — Вот, пожалуйста, мое удостоверение, вот допуск, вот командировочное.

— А у него документы?

— Паспорт у меня при себе, — сказал Борис.

— Нет у него документов, но он пилот, — объяснил ситуацию Виктор.

— Мне не велено никого пускать. Садитесь на свои места, — сухо предложил охранник.

— Но вы им скажите! — попросил Виктор.

— Доложу. Садитесь на свои места. Будете нужны — вызовут.

Они пошли обратно.

— Что такое? — встретил их Костя.

— Не пустили.

— Как — не пустили?

— Не нужны, наверное, — сказал Виктор.

— Ну и что теперь?

— Теперь — ждать, — Борис посмотрел на часы, сориентировался: — Два часа еще до посадки. Будет нужно — вызовут.

— Кто сказал?

— Там у двери сидит один, охраняет, — показал Виктор.

— Что ж теперь-то охранять, когда все всмятку? Раньше охранять было надо, когда экипаж был цел. А теперь что?

— Будем ждать, — пожал плечами Виктор. — Будем ждать.

— Долго?

Виктор посмотрел на Бориса.

— Уже недолго. Полчаса, — сказал тот. — Крайний срок — час. Дальше поздно будет.

— Почему? — не понял Константин.

— Притяжение. Очень трудно будет что-либо изменить потом. Может, и удастся, но очень трудно.