Ангел быстрого реагирования - [47]

— Через седмицу, надо думать, обереги готовы будут. Дело-то ить хлопотное... Затратное к тому ж...

— Незамедлительно! — гневно топнула ножкой княж­на.— И без мздоимства! Я сама за ними в Счётный Приказ зайду! Час сроку!

— Всенепременно, княжна, всенепременно! Поспе­шаю... — испуганно залепетал тот, уткнув взгляд в пол, и юркнул обратно в ту же дверцу, из которой появился.

* * *

Терем — это крепость внутри крепости. Все помещения, кроме тронного зала, напоминали внутренности большого боевого корабля: низкие потолки, узкие окна-бойницы, многочисленные коридоры-закоулки. Неожиданно из од­ного такого закоулочка выкатилась фрейлейн Гуту и, при­строившись семенить рядом с княжной, стала нудить, от­читывая её за «неэтитшное пофедение, прояфленное в присутстфии нижний чин» во время загородной прогулки.

— Фи долшны помнить, Фаше Фысотшестфо, что фи есть княшна, а потому фи долшни неукоснительно следо­файт Кодекс Тшести Афгустейших Особ, одер так и остане­тесь тошь сапошник. Фаш сегодняшний фиход из карета пез помощи граф или лицо, к нему прирафненний, физфал недоумений и недофольство ф рядах княшеский сфита...

— Но я же не могу сидеть в карете и ждать графа, если происходит что-то интересное! Так можно всё в жизни про­пустить, ничего не увидеть и не услышать! — возразила Да­рирада.

— Это фам софсем не объязательно, Фаше Фысотшест­фо! Фам опо фсем долошат!

— Ох, фрейлейн Гуту! Как вы мне надоели! Я попрошу тятю, чтобы вместо вас он назначил кого-нибудь другого!

— Это нефозмошно! — обидчиво надулась фрейлейн.— Я иметь контракт бить настафник молодая княшна! Конт­ракт не есть фозмошно порфать — я подафать в суд, требо­фать большой компенсаций за моральный вред!

— Ну и ладно, ну и оставайтесь со своим контрактом! — сказала княжна, останавливаясь перед очередной две­рью.— Но сегодня я запрещаю вам входить в мои покои!

— Нет-нет! Это нефозмошно! Я долшна...

— Ветрознай! — позвала княжна.

Дверь, возле которой они остановились, открылась, из неё вышел тот самый паренёк, который встретил их у кры­льца:

— Слушаю, княжна!

— Ветрознай, фрейлейн Гугу решила отдохнуть в своих покоях. Подай ей княжеский крюшон и заморский марме­лад из китайского яблока. И проследи, чтобы она не под­слушивала под дверями.

— Это есть неслиханно! Я буду шалофаться! — визгливо вскричала фрейлейн Гугу и, в возмущении тряся кистями рук, удалилась с видом оскорблённой добродетели. Впро­чем, удалилась она довольно поспешно: видимо, княже­ский крюшон — очень хорошая «наживка» для фрейлейн.

Ребята вошли в покои княжны. Обставлены они были довольно уютно. На широкой кровати уже стояла корзин­ка, в которой продолжал безмятежно спать Снежок. На ма­леньком столике поджидала лёгкая полуденная закуска — соки, фрукты, разнообразная выпечка. Мальчишки пойма­ли себя на мысли, что за время, прошедшее после вечерних макарон «по-флотски», успели основательно проголодать­ся. Поэтому, когда Дарирада пригласила их к столу, лома­ться не стали. Хрустящие ватрушки и фрукты с большой скоростью исчезали с тарелок.

— Ваше Высочество, что там фрейлейн Гугу говорила о какой-то дочери сапожника? — спросил Юрка.

— В нашем государстве владетельный князь свой титул не наследует, а назначается, когда его предшественника сажают в тюрьму или... казнят. Власть у него совсем неболь­шая, ведь страной управляет Великий Волхв Тушисвет. За всё хорошее славят Волхва, а во всех горестях винят владе­тельного князя. Три года назад бывшего владетельного князя Святодола посадили в тюрьму за то, что в стране слу­чился большой неурожай. И тогда к моему отцу, который держал сапожню на Короткой улице, пришли Бессмертные и объявили, что Великий Волхв Тушисвет назначил его но­вым владетельным князем. Вот так я и стала княжной. Мои бывшие подружки мне завидуют. Глупышки! Они не зна­ют: если случится что-то нехорошее, мне придётся разде­лить участь тятеньки.

— Да-а... Порядочки тут у вас... —протянул Юрка.— А кто такие Бессмертные?

— Дружина Тушисвета. Они живут вместе с ним внутри Храма Порядка на Лысой горе и выходят оттуда только для того, чтобы вершить его волю. Нет, неверно я сказала,— поправила себя Дарирада.— Жить могут только живые.

— Бессмертные — зомби?! — выкатил глаза Колька и, видя, что слово княжне непонятно, добавил: — Ну мертве­цы то есть, которых колдовством оживили.

— Нет, не мертвецы. Но колдовство здесь тоже прило­жено. Это големы.

— Ну да?! Откуда знаешь?

— Я ж их видала, когда они к тятеньке приходили. Не­што я глиняного человека от живого не отличу?

— А где находится эта самая Лысая гора? — спросил Пашка.

— Эвон, глянь в окошко и увидишь. Ни с чем не спута­ешь! Тем паче что Вечная Звезда горит прямёхонько над ней.

Мальчишки подошли к узеньким, больше похожим на бойницы окнам. За городом среди поросших лесом холмов возвышалась похожая на шлем гора серовато-коричневого цвета. Сходство со шлемом усиливала высокая башня на самой вершине, обнесённая, как и город, частоколом из мощных брёвен. А прямо над башней высоко в небе мерца­ла яркая сине-голубая звезда.

— Этот острог и есть жилище Тушисвета,— продолжила княжна.— Он никогда не выходит из него. Оттуда он шлёт свои приказы, оттуда посылает Бессмертных вершить свою волю. Оттуда он правит княжеством. Никто не может скры­ться от его гнева.