Анечка-Невеличка и Соломенный Губерт - [3]
А поклонившись, но только чуточку, как барышни из замка, Анечка-Невеличка обнаружила, что слух её чудесно и тотчас преобразился: она стала понимать незнакомую речь, в которой есть такие непонятные слова, как «ШАХ» и «МАТ». Она услыхала язык, который знала с малых лет и который прекрасно понимала и она, и хозяин, и лавочник, и овцы.
А сказал мальчик вот что:
— Позвольте представиться, я — Соломенный Губерт!
Глава третья, в которой мы узнаем, что означают слова «ТАМНЕ ТАМПРО ТАМКАЗ ТАМНИ ТАМЧАЙ»
«СОЛОМЕННЫЙ ГУБЕРТ» — БЫЛО уже не так удивительно и непонятно, как «ШАХ» и «МАТ». Имя как имя! Губерт — это Губерт. Как Анечка — Анечка. Соломенный — фамилия. Как Железный, Коза, Быстрик, Новичок. В общем, ясно!
Встречаются фамилии поудивительней. Анечка знала Белоглавика, который был черноволос, Портняжку, работавшего сапожником, Косого, у которого глаза были не хуже, чем у прочих, и даже Бабку, который был дедкой.
Анечка обрадовалась, что в словах «Соломенный Губерт» нет ничего непривычного. Она обрадовалась, что странный язык, на котором говорил мальчик, внезапно сделался понятным и что на Заколдованной Площади люди зовутся не как-нибудь хитро, а «Соломенный», как Железный, Коза, Быстрик, Новичок. В общем, ясно!
Радовалась она недолго. Мальчик, держа в пальцах пятак, как держат зёрнышко проса или блоху, поднёс его к Анечкиным глазам и сказал:
— ТАМНЕ ТАМПРО ТАМКАЗ ТАМНИ ТАМЧАЙ!
«Опять эти ужасные слова! — подумала Анечка. — Будь они хоть короткие, как слово «ШАХ». Так нет же! Длинные, противные слова. Разве их запомнишь?».
— ТАМНЕ ТАМПРО ТАМКАЗ ТАМНИ ТАМЧАЙ! — повторил Соломенный Губерт, словно бы что-то от Анечки требуя или словно обучая её своему языку.
— ШАХ! — сказала Анечка, чтобы хоть что-нибудь ответить.
— ТАМНЕ ТАМПРО ТАМКАЗ ТАМНИ ТАМЧАЙ! — опять повторил мальчик, держа пятак перед Анечкиными глазами.
«А что, если поклониться, но только чуточку, как барышни из замка? — подумала Анечка-Невеличка. — Раньше я поклонилась и сразу же стала всё понимать».
И Анечка поклонилась, но только чуточку, как барышни из замка. При этом нос её коснулся пятачка, который Соломенный Губерт держал в пальцах, как держат зёрнышко проса или блоху.
— НЕ ПРОКАЗНИЧАЙ! Я ведь предупредил: «ТАМНЕ ТАМПРО ТАМКАЗ ТАМНИ ТАМЧАЙ!» — воскликнул Соломенный Губерт и проговорил по слогам: — «ТАМНЕ»-это «НЕ», «ТАМПРО» — это «ПРО», «ТАМКАЗ»-это «КАЗ», «ТАМНИ» — это «НИ»…
— Ошибка! — перебила его Анечка.
Теперь она всё поняла. Стоит прибавить к любому слогу «ТАМ», и начинаешь говорить на непонятном языке. Однако было сомнительно, понял ли Соломенный Губерт Анечку, когда она заговорила на своём языке, понятном и ей, и хозяину, и лавочнику, и овцам.
— Какая ошибка? — удивился Соломенный Губерт.
«Вот что значит поклониться, но только чуточку, как барышни из замка! — подумала Анечка-Невеличка. — Сразу же начинаешь всё понимать, и тебя сразу же понимают!»
— Какая? А вот какая! — сказала она. — Надо говорить «ТАМКА ТАМЗНИ»!
— Вот и нет! «ТАМКАЗ ТАМНИ»! А впрочем, всё равно* «КАЗНИ» получаются! — сказал Соломенный Губерт.
— Какие «КАЗНИ»?
— На которых казнят, вот какие! Теперь, я надеюсь, вам ясно?
Хотя Анечке-Невеличке было не очень приятно услышать про казни, она всё же обрадовалась, ведь ещё никто никогда не обращался к ней на вы. На вы обращаются к хозяину, хозяйке и лавочнику. К барану, например, обращаются на ты. На вы следовало бы обратиться к барану, будь он Баран. Как Железный, Коза, Быстрик, Новичок. В общем, ясно!
— А кого казнят?.. — опасливо спросила Анечка.
— Кого надо! Я предупреждал: «Не про-КАЗНИ-чай!» — а вы дотронулись до пятака.
— Я только носом! — испуганно прошептала Анечка и на всякий случай добавила: — С носа меньше спроса, чем соломы с проса!
— Тогда дело другое! Однако Смерть недалеко, и вы её увидите собственными глазами, потому что казнят… меня! Палач уже ходит ВОКРУГ ДА ОКОЛО!
— За что же вас казнят?
— А шляпу кто потерял? Я!
— Шляпу? Да она у вас в кармане!
— Эта? — засмеялся Соломенный Губерт, вытащив пятак. — Пятак не шляпа. А я потерял шляпу.
— Настоящую или такую же маленькую?
— Настоящую! Новую!
— Выходит, вас побьют?..
— Меня казнят! За солому спрос есть!
Какие тут строгости!» — подумала Анечка-Невеличка. Она пожалела, что не попросила у хозяина прощения за то, что спала не за печкой, а в телеге на соломе, за которую, оказывается, есть спрос. Хозяин побил бы её, но не казнил. У них никого никогда не казнят. И палача у них нету. А здесь, на Заколдованной Площади, есть палач, и он ходит ВОКРУГ ДА ОКОЛО. Как это страшно!
— Где же вас казнят? — робко спросила Анечка-Невеличка.
— Тут! — сказал Соломенный Губерт и стал прыгать на одной ножке с плитки на плитку. При этом он выкрикивал, размахивая руками: — Был Соломенный Губерт, и нету Соломенного Губерта, и не бывать больше Соломенному Губерту!
— Как же нету, раз вы были Соломенным Губертом? — спросила Анечка и тут же вспомнила, что Божен-ка у них в деревне сперва была Быстрикова, а когда вышла замуж, стала Новичковой. Соломенный Губерт, наверно, тоже вышел замуж. Выйти замуж — значит надеть белое платье, положить на голову веночек и отправиться в церковь вместе с женихом.
