Андропов - [36]

.

Численность сотрудников КГБ в разное время была различной. При Хрущеве дважды проводилось значительное сокращение штатов этой организации, во времена Андропова число сотрудников КГБ существенно возросло. По данным последнего Председателя КГБ СССР Вадима Бакатина, к началу 1991 года здесь работало 480 тысяч сотрудников[77]. Естественно, речь шла лишь о штатных сотрудниках КГБ. Число внештатных, или секретных, сотрудников, получавших зарплату в других ведомствах, вряд ли поддается точному подсчету, но можно предположить, что общее число людей, связанных теми или иными обязательствами с КГБ, еще в 1967 году достигало миллиона. Это была мощная, богатая, влиятельная и закрытая силовая структура.

Андропов не мог не произвести в КГБ некоторых кадровых перестановок. По свидетельству генерала армии Филиппа Бобкова, проработавшего в органах безопасности 45 лет, положение дел в КГБ к моменту назначения Андропова было «сложным и напряженным… Оно определялось распрями между отдельными группами руководящих работников. Основную группу составляли бывшие партийные работники, пришедшие в органы госбезопасности в 1951 году после ареста Абакумова и занимавшие многие ключевые посты. Они считали себя по прошествии полутора десятков лет профессиональными чекистами и претендовали на ведущее положение. Им не по душе был приход новых людей, в основном из комсомола, дорогу которым на руководящие посты в разведку и контрразведку открыли Шелепин и Семичастный. "Старики" из числа партработников не хотели сдавать позиции… Трудно приходилось профессиональным работникам, хотя они несли в основном всю тяжесть оперативной работы. Как поведет дело новый Председатель? С приходом Андропова на первый план вышли бывшие партработники. Они старались войти в доверие к новому Председателю. Зарекомендовать себя его сторонниками»[78]. Явно по рекомендации Брежнева одним из заместителей Андропова назначен генерал Семен Цвигун, работавший ранее в органах МВД и КГБ в Молдавии и Азербайджане. Еще одним заместителем Андропова стал генерал Георгий Цинев, которого Брежнев знал еще в молодости в Днепропетровске. Управление кадров КГБ возглавил в 1967 году Виктор Чебриков из Днепропетровска, а одно из управлений контрразведки — Виталий Федорчук.

Дело Светланы Аллилуевой

Одним из первых конкретных дел, которым должен был заняться Андропов, стало, конечно, дело Светланы Аллилуевой. Сбежав из посольской гостиницы в Дели и появившись поздно вечером 7 марта 1967 года в американском посольстве, С. Аллилуева была отправлена на самолете в Рим и провела затем шесть недель вдали от журналистов в монастырских кельях Швейцарии. С ней находились работники Государственного департамента, ЦРУ, известные советологи. 22 апреля она прибыла в аэропорт Джона Кеннеди в США, где ее встречала большая толпа журналистов и публики. Западная печать превратила бегство дочери Сталина из СССР в сенсацию. О ней писали как об «изящной жизнерадостной женщине сорока одного года, с рыжими вьющимися локонами, робкими голубыми глазами и привлекательной улыбкой, весь образ которой светился чувствами добра и искренности». Попытку некоторых газет напомнить, что она мать, бросившая двух детей, никто не поддержал. Рукопись ее книги «Двадцать писем к другу» уже находилась в США, над ее переводом работали лучшие переводчики издательства «Харпер энд Роу», одного из крупнейших в Америке. Договор предусматривал огромный тираж и большой гонорар. Ведущие издательства других стран торопились купить права на перевод и издание книги, о том же беспокоились и самые популярные западные журналы. Было объявлено, что книга Светланы Аллилуевой выйдет в свет сразу на нескольких языках в конце октября 1967 года, как раз к 50-й годовщине Октябрьской революции.

Андропов хотел в первую очередь познакомиться с текстом рукописи, о существовании которой ранее никто, казалось бы, не знал. Допросили всех знакомых, родственников и друзей Аллилуевой. По свидетельству Петра Шелеста, рукопись нашли уже в мае у одного из интимных друзей Светланы. Книга была интересной и хорошо написанной, но не содержала никаких сенсаций, а тем более разоблачений. Речь шла главным образом о семейных делах. Светлана пыталась как-то оправдать своего отца, представляя его жертвой происков Берии. Решение, принятое Андроповым, не лишено оригинальности. Поскольку издание книги Аллилуевой оказалось неизбежным, он решил перенести сенсацию на более ранний срок, чтобы не смешивать ее с юбилеем. В архивах собрали редкую коллекцию семейных фотографий Сталина, его друзей и родственников. Один из близких КГБ журналистов Виктор Луи вывез все эти материалы за границу и передал частному издательству «Флегон-Пресс» в Англии. Это издательство было создано в Британии неким Флегоном еще в середине 1960-х годов главным образом для разного рода «пиратских» изданий. Оно скрывало свой адрес и телефон, а также банковские счета. Все это являлось частью весьма специфического «черного рынка» советской и русской литературы, в котором могли участвовать и спецслужбы, причем и с той и с другой стороны. Русское издание «Двадцати писем к другу» подготовили очень быстро, и уже в начале августа 1967 года оно появилось в продаже. Многие западные газеты и журналы публиковали отрывки из книги или ее изложение, а большой немецкий журнал «Штерн» начал переводить и печатать всю книгу. Светлана Аллилуева негодовала, она потребовала судебного разбирательства и сумела к сентябрю остановить поток «пиратских» изданий. Однако КГБ достиг цели: обсуждение книги Аллилуевой началось за несколько месяцев до октябрьского юбилея и не поддавалось контролю. Многочисленные и в основном критические рецензии появились задолго до ее официального выхода в свет на нескольких языках, что снизило интерес к книге. Не получилось и громкой рекламы. Кроме того, С. Аллилуева уже не имела возможности существенно изменить первоначальный текст, страдающий серьезными недостатками. Издательства, с которыми заключили договор, заплатили автору предусмотренный гонорар в миллион долларов, но сами понесли убытки. Огромный тираж английского издания не удалось продать. Книга продавалась сначала по 10 долларов за экземпляр, потом — за 1 доллар. В конце тираж пошел в распродажу по 50 центов за книгу.