Андроид Каренина - [162]

Теперь она молча пристально смотрела на него, стоя посреди комнаты. Он взглянул на нее, на мгновенье нахмурился и продолжал читать письмо. Анна повернулась и медленно пошла из комнаты. Он еще мог вернуть ее, но она дошла до двери, он все молчал, и слышен был только звук шуршания перевертываемого листа бумаги.

— Да, кстати, — сказал он в то время, как она была уже в дверях, — Луна теперь закрыта для нас. Мне доложили, что руководство Министерства отдало приказ перекрыть все дороги к отправочной станции и что теперь Солдатики заняли все терминалы на подъездах и разворачивают путешественников. Теперь наше единственное спасение, и я не лукавлю, говоря, что шансы не в нашу пользу, убедить совет Министерства отменить решение Каренина. Анна, настал момент заключить мир со всем остальным миром, каким бы он ни был.

— Вы можете это сделать, но не я, — сказала она, оборачиваясь к нему.

— Анна, эдак невозможно жить…

— Вы, но не я, — повторила она.

— Это становится невыносимо!

— Вы… вы раскаетесь в этом, — сказала она и вышла.

Испуганный тем отчаянным выражением, с которым были сказаны эти слова, он вскочил и хотел бежать за нею, но, опомнившись, опять сел и, крепко сжав зубы, нахмурился. Эта неприличная, как он находил, угроза чего-то раздражила его.

«Я пробовал все, — подумал он, — остается одно — не обращать внимания», — и он стал собираться ехать в город, решившись подать в Министерство прошение о помиловании, но на этот раз не от пары, а от собственного лица.

Глава 15

«Уехал! Кончено!» — сказала себе Анна, стоя у окна; и в ответ на этот вопрос впечатления мрака при потухшей свече и страшного сна, сливаясь в одно, холодным ужасом наполнили ее сердце.

«Нет, это не может быть!» — вскрикнула она и, перейдя комнату, крепко позвонила. Ей так страшно теперь было оставаться одной, что, не дожидаясь прихода человека, она пошла навстречу ему.

— Узнайте, куда поехал граф, — сказала она.

— Что? Кто? — спросил Петр.

— Граф! Граф Вронский, дурачина!

Человек отвечал, что граф поехал в конюшни.

— Они приказали доложить, что если вам угодно выехать, то коляска сейчас вернется.

— Хорошо. Постой. Сейчас я напишу записку. Беги с запиской в конюшни. Поскорее.

Она села и написала:

«Я виновата. Вернись домой, надо объясниться. Ради бога приезжай, мне страшно».

Она запечатала и отдала человеку, который в растерянности смотрел на нее некоторое время.

— Это записка! — закричала Анна. — Передай ее графу. И быстрее!

Ах, как же трудно было без роботов!

Она боялась оставаться одна теперь и вслед за Петром вышла из комнаты и пошла в детскую.

«Что ж, это не то, это не он! Где его голубые глаза, милая и робкая улыбка?» — была первая мысль ее, когда она увидала свою пухлую, румяную девочку с черными вьющимися волосами, вместо Сережи, которого она, при запутанности своих мыслей, ожидала видеть в детской. Девочка, сидя у стола, упорно и крепко хлопала по нему пробкой и бессмысленно глядела на мать двумя смородинами — черными глазами. Ответив няньке, которую они наняли вместо II/Няньки/65, что она совсем здорова и что завтра уезжает в деревню, Анна подсела к девочке и стала пред нею вертеть пробку с графина. Но громкий, звонкий смех ребенка и движение, которое она сделала бровью, так живо ей напомнили Вронского, что, удерживая рыдания, она поспешно встала и вышла.

«Неужели все кончено? Нет, это не может быть, — думала она. — Он вернется. Но как он объяснит мне эту улыбку, это оживление после того, как он говорил с ней? Но и не объяснит, все-таки поверю. Если я не поверю, то мне остается одно, — а я не хочу».

Она бесцельно ходила по дому.

«Кто это?» — думала она, глядя в зеркало на воспаленное лицо со странно блестящими глазами, испуганно смотревшими на нее.

«Да это я», — вдруг поняла она, и, оглядывая себя всю, она почувствовала вдруг на себе его поцелуи и, содрогаясь, двинула плечами.

Потом подняла руку к губам и поцеловала ее.

«Что это, я с ума схожу», — и она пошла в спальню… там стояла элегантная, изящная Андроид Каренина, которая, протянув руки навстречу хозяйке, заговорила.

— Анна, — сказала изысканная женщина-машина приятным и сильным голосом, именно таким, каким его всегда представляла Анна, он звучал нежно, успокаивающе и по-человечески, излучая при этом тихую силу: это был твердый, но любящий голос матери, — вы должны успокоиться теперь, Анна Аркадьевна.

— Андроид Каренина, дорогая, что же мне делать теперь? — Анна зарыдала и бросилась в кресло.

— Ты воспрянешь, увидишь мир и сделаешь то, что должна.

— Ты говоришь, Андроид Каренина. Ты говоришь так красиво.

— В самом деле. Но та Андроид Каренина, которую вы знали и любили, была роботом III класса. Хотя я во многом похожа на ту модель, я робот IX класса.

— Робот IX класса? Но…

— Тише, дорогая. Я должна рассказать вам о том, что будет дальше.

Анна задумалась: а что, если этот разговор происходит на самом деле? Вдруг она поняла, что даже если это сон, она не хочет просыпаться. Андроид Каренина протянула руки, прижала Анну к груди и продолжила.

— Революции, лихорадящие сейчас общество, останутся и в будущем. Царь Алексей (в скором времени ваш муж потребует, чтобы его называли именно так), обретет абсолютную власть. Грозниум и технологии, на нем основанные, полностью исчезнут в городах и деревнях. Все машины, вся сила будет сосредоточена в одних жестоких руках — руках Царя.