Андерсен-Кафе - [5]

Словом альбом знатный. Мы специально поместили его здесь, а не в Библиотеке: он был ярким и привлекал внимание ко всему отделу.

Аккуратно протерев от пыли альбом, я снова водрузила его на верхнюю полку. За всё время работы, Андерсен не отходил от меня ни на минуту. Он, подобно охранникам, наступал мне на пятки, только, в отличие от них, не сопел, а умиротворенно мурлыкал.

— Значит, одобряешь? Полезным делом занимаюсь? — задала я ему риторический вопрос.

Да, он одобрял. Я уже давно заметила, что мой бурый кот был большим аккуратистом, — чистюлей, попросту говоря. Не могла же я всерьёз предположить, что ему и в самом деле нравятся предметы «Церковного отдела»!.. Андерсен очень умён, это бесспорно, — но не до такой степени, чтобы разбираться в искусстве.

Наведение порядка в «Церковном» не заняло у меня много времени.

— Ладно, пойдём теперь в отдел «Всякой ерунды», — сказала я коту, и он послушно проследовал за мной.

Надо сказать, что здесь кот повёл себя иначе. Он больше не ходил за мной попятам и не мурлыкал. К вытаскиваемым мною вещам он иногда подходил, осматривал их выборочно, нюхал, но вяло, без энтузиазма. «Устал, наверно, намурлыкался уже», — предположила я.

Когда же очередь дошла до керамического идола, которого мне, к слову сказать, неприятно было и в руки-то брать, кот почему-то встрепенулся и начал нервно помахивать хвостом. Как назло идол оказался самым запылённым, и оставлять его в таком виде было бы просто негигиенично. Я переставила фигурку на журнальный столик, — кот вспорхнул туда же и стал тщательно обнюхивать африканскую реликвию. При этом он не удержался и два раза громко чихнул. Прочихавшись, Андерсен как-то вызывающе повернулся к статуэтке спиной и через несколько секунд спрыгнул со стола.

Мы с котом наскоро пообедали, и я вновь взялась за уборку — на этот раз отправилась приводить в порядок Библиотеку. «Ну и денёк, — думала я, — ни одного человека!..» Впрочем, по понедельникам почему-то такое случается нередко. Размышляя о том, где заблудились наши покупатели, я задумчиво перебирала книги на стеллаже.

Прошло, думаю, около часа, когда привычную тишину нарушил резкий звук разбивающейся посуды. Обернувшись, я не заметила ничего необычного. Но что-то всё же разбилось, — в этом я не сомневалась. Как из-под земли передо мной вырос Андерсен.

— Ну, веди! — уверенно приказала я. — Показывай свои подвиги!

Кот победно вздёрнул хвост и повёл меня куда-то по направлению к двери. На полу, примерно в полуметре от стеллажа со «Всякой ерундой» лежали осколки керамического идола. Я машинально подняла глаза вверх. Без зловещей африканской статуэтки стеллаж явно преобразился к лучшему. «Как хорошо-то стало!» — промелькнула у меня в голове неожиданная мысль. Но, когда, взглянув на Андерсена, я не заметила в нём ни тени раскаяния, — это меня рассердило.

— Ну и зачем ты её разбил? И как это, интересно, ты это сделал? — начала я бесполезный допрос.

«А может, она сама упала?» — с надеждой предположила я. Но это казалось и вовсе неправдоподобным. Я точно помнила, что поставила фигурку вплотную к стене: я все предметы старалась именно так ставить, а уж тем более идола, — ведь по своему расположению, размеру и необычной форме он являлся главным зрительным объектом в отделе. Андерсен потянулся, присел, сделал рывок и запрыгнул на среднюю полку, оттуда быстро вскарабкался на самый верх, на то место, где стояла статуэтка, и нервно замахал хвостом. Я смотрела на него, открыв рот от удивления.

— Какая наглость! Ты понимаешь, что он тут сто лет стоял? Теперь мне придётся за него из собственной зарплаты платить!.. Хорошо ещё, что из двойной зарплаты, — с некоторым утешением вспомнила я.

Кот, словно почувствовав, что мысли мои уже не так мрачны, спрыгнул на пол. Взгляд его был исключительно невинен. Я некоторое время с удивлением смотрела на него.

— Честно говоря, мне тоже это Идолище никогда не нравилось, — неожиданно для самой себя, призналась я Андерсену. И… покорно отправилась за шваброй и совком.

Планета людей

В конце дня колокольчик над дверью зазвонил. На пороге магазина стоял невысокий, крепкого телосложения мужчина с толстой синей книгой в руках. Двухнедельная щетина посетителя слабо отсвечивала серебром, глаза блестели нездоровым блеском так, словно у него была лёгкая лихорадка.

— Можно? — осторожно спросил он.

— Можно! — ответила я. Он подошёл к прилавку.

— Чем могу помочь? — произнесла я заученно, хотя уже прекрасно видела, что он пришёл сдать книгу. И правда, посетитель положил на прилавок небольшой, изрядно потёртый томик. Это оказался Сент-Экзюпери, сборник, включавший в себя почти всё, написанное писателем-лётчиком, и называвшийся «Планета людей». Я очень обрадовалась: последнего Экзюпери у нас купили на прошлой неделе, — его книги неизменно пользовались спросом, а кроме того, это был и мой любимый автор. Я очень хотела заполучить принесённую книгу… Однако — и я это сразу почувствовала — посетитель был пьян. К прилавку он шёл ровно, даже слишком ровно, — но перегаром пахло от него довольно сильно. Наверно, мне не следовало принимать книгу у выпившего человека. Но что-то подсказывало мне, что он не украл «Планету людей», и книга действительно принадлежала ему. А, кроме того, у него даже оказался с собой паспорт. В общем, книгу я оформила как положено. Посетитель спокойно направился к двери, и видно было, что он изо всех сил старается держать под контролем свою походку.