Анатомия мира. Как устранить причины конфликта - [14]

Кэрол встрепенулась.

– Может быть, она не нависает над вами, Мигель? Может быть, ей просто надоело делать все самой?

Лу ошеломили эти слова – отчасти потому, что он чувствовал в Мигеле родственную душу, отчасти потому, что это было так непохоже на Кэрол: ставить кого-то на место.

– Что Мигель тебе сделал, Кэрол? – спросил он. – Может быть, этой женщине стоит поблагодарить мужа, что он находит время помыть посуду, несмотря на то что на нем лежит еще и груз семейного благополучия?

– О, значит, женщины не несут свою долю груза, да, Лу? – заговорила незнакомая женщина, которую Лу заметил, когда они только вошли в комнату. Ей, похоже, надоело слушать, как Лу постоянно лезет во все разговоры, и она решила наконец высказаться.

– В том числе и карьерного груза? – продолжила она. – Вы хотите сказать, что только мужчины знают, каково это? Если уж на то пошло, может быть, вы женщин и по именам-то не называете? Вот эта женщина, вон та женщина. Или, хуже того, я – вон та черная женщина. Вот так все у вас, да? Мы должны быть счастливы лишь потому, что можем что-то сделать для вас? У вас дома и в вашей компании тоже все так устроено?

Вопрос показался Лу совершенно неожиданным. Он уже готов был запротестовать, но Ави успел заговорить раньше.

– Мы сейчас говорим о войне в наших сердцах, – сказал он. – Гвин, Лу, Кэрол, Мигель, Риа, все остальные, вы понимаете, о чем я говорю? Как мы все сейчас смотрим друг на друга? Как на союзников? Как на врагов? Это все чувства, связанные с войной.

Лу посмотрел на свою обидчицу, сидевшую с другой стороны от Элизабет. «Значит, ее зовут Гвин», – подумал он.

Ави ненадолго замолчал.

– Давайте, осмотритесь, – сказал он. – Мы видим вокруг людей или объекты?

Большинство присутствующих старались не смотреть друг другу в глаза, несмотря на просьбу оглядеться.

– Когда мы начинаем смотреть на других как на объекты, – продолжил Ави, – мы провоцируем их: сделайте нашу жизнь еще труднее. Мы буквально просим других усложнить нашу жизнь. Мы провоцируем в других именно то, что нам больше всего не нравится.

– Как это? – спросил Лу.

– А вы разве этого не чувствуете? – спросил Ави. – Эмоции выходят из-под контроля, и мы начинаем провоцировать друг друга на враждебные замечания и чувства.

Лу пришлось признать, что он действительно это чувствует.

– То же самое произошло и в моем конфликте с Ханной, – продолжил он. – Давайте попробуем изобразить это схематично и, полагаю, вы поймете, что я имею в виду.

Для начала, – сказал он, – Ханна попросила меня подстричь края газона, правильно? А потом начала жаловаться и изводить меня, когда я отказался.

Он нарисовал на доске схему.

– Почему вы называете это «коллизией»? – спросил Петтис.

– Через несколько минут вам станет ясно, – ответил Ави. – Обязательно напомните, чтобы я к этому вернулся, хорошо?

Петтис кивнул.

– Когда Ханна попросила меня подстричь края газона, – продолжил Ави, – что, по вашему, я о ней подумал?

– Что она требовательная, – ответил Мигель. Покосившись на Риа, он добавил: – И неразумная.

Ави записал это в таблицу под пунктом 2.

– Давайте по-честному, – сказал Лу, – она же пилит его. Нет, я не хочу сказать, что она всегда такая – готов поспорить, Ханна чудесная женщина. Но в этом случае она могла просто сделать все сама и перестать жаловаться.

– Так, хорошо, Лу, – усмехнулся Ави, дописав в таблице «пилит меня». – Будет ли справедливым сказать, что я относился к ней как к объекту?

– Как к препятствию. Определенно, – ответил Лу.

Ави дописал в таблицу и это.

– Итак, когда я увидел, что Ханна меня пилит – и прочее, что мы перечислили во втором пункте, – как я себя повел? Что я сделал?

– Вы стали протестовать, – ответила Гвин. – Считали, что не должны это делать, и так ей и сказали. Вели себя довольно по-детски, хочу заметить.

Ави доброжелательно улыбнулся.

– Да, спасибо, Гвин.

– О, всегда пожалуйста, – ответила она не без стали в голосе.

– Итак, я запротестовал, – повторил Ави, записывая это в третий пункт таблицы. – Что я еще сделал?

– Я бы сказала, что вы попытались помочь ей более разумно взглянуть на ситуацию, – высказалась Элизабет. – И, кстати, я не считаю, что вы вели себя по-детски, – добавила она. – Вы, конечно, были недовольны, но это не детская обида. В конце концов, вы же подстригли газон, хотя очень спешили. Вы лишь хотели вовремя успеть на встречу.

– Да, на свою встречу, – сказала Гвин. – В этом-то и дело. Может быть, у нее тоже были свои планы. Что она хотела сделать? Это разве не важно?

– Хорошо, Гвин, – вставил Лу. – Скажите мне, ради каких своих планов Ханна заставила Ави стричь газон, да еще и немедленно? Как это связано с ее планами, если предположить, что они вообще у нее были?

– Если предположить, что они вообще у нее были? – насмешливо переспросила Гвин. – Что, у женщин не бывает планов, Лу?

– Конечно, у них бывают планы. Я не об этом. Но не надо делать меня частью вашего плана. Не пытайтесь управлять моей жизнью, а потом вести себя так, словно я нарушил ваши гражданские права, если я не сделаю в точности то, что вы от меня хотите.

– О, так вы еще и расист, – протянула Гвин и кивнула, словно говоря: «Я так и думала».