Анатомия измены. Истоки антимонархического заговора - [43]
«Все предвещало бурю, которая должна была нанести удар по монархии, — говорил герцог Монмораиси-Люксембург, основатель и генеральный секретарь Великого Востока Франции и французского масонства. — Я прекрасно знал руку, которая направляла народ... Неосторожность помогала видам новой религии и доктрины, которая вырабатывала инструкции и частные общества. Она также восстала против католической, традиционной и иерархической Франции. Во Франции герцог Орлеанский, Великий мастер французского масонства, направлял это движение. Он пользовался этой мощной организацией, чтобы заменить на троне Людовика XVI — "простачка"».>{156}
И дальше совсем, как у нас:
"Королева боялась этой опасности. Она не осмеливалась больше появляться в Париже. Ей говорили, что герцог Орлеанский и англичане раздавали золото, чтобы восстановить народ против нее">{157}
О. Г. Шавельский описывает такую же картину. В обоих случаях "дяди": в первом случае Герцог Орлеанский, дядя короля Людовика XVI, во втором — Великий Князь Николай Николаевич, дядя Императора Николая II.
"...Великий Князь теперь ненавидел и Императрицу.
— В Ней все ало. Посадить бы Ее в монастырь, и все пошло бы по-иному, и Государь стал бы иным. А так приведет Она всех к гибели.
Это не я один слышал от Великого Князя. В своих чувствах и к Императрице, и к Распутину князь Орлов был солидарен с Великим Князем... Временами и Великий Князь, и князь Орлов в беседах со мной проговаривались, что они так именно понимают создавшуюся обстановку и что единственный способ поправить дело — это заточить Царицу в монастырь".>{158}
А сплетни и клевета, возводимая на Государыню в петербургских салонах, о которых говорил французский посол Морис Палеолог, имели место и в Париже накануне 1789 года.
"В позолоченных салонах Парижа дамы с острым языком это обсуждали. Маркиза де Куаньи была самой неистовой в своей ненависти к Марии-Антуанетте; графиня де Симиан стояла больше всех за свободу, графиня Богарнэ была самой запальчивой. Во всех клубах, кафе, лавках и общественных местах занимались поношением Королевы".>{159}
Когда я читаю об обеих революциях, временами мне кажется, что это просто перевод с французского на русский с изменением только имен. Да, братья вольные каменщики действовали всегда по одному и тому же рецепту! А когда я приведу список русских масонов (частично, конечно) в моем послесловии, то тогда картина будет совсем уже ясная. С горечью только приходится констатировать, как легко люди дают себя одурачить этим подлинно темным силам и как тяжело приходится за это расплачиваться не только современникам этих исторических катастроф, но и последующим поколениям. Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть вояки хищные (Мф. 7, 15).
В связи с созданием Особого совещания по снабжению армии Государь, находясь в Ставке, решил пойти навстречу обществу и под сильнейшим давлением Николая Николаевича уволил четырех министров, которые пришлись не ко двору "прогрессивной" Думе. Обиднее всего, что среди них был и И.Г. Щегловитов, министр юстиции, человек сильной воли, большой эрудит и верный Государю без всяких оговорок. Левые его ненавидели безконечно. Увольнение Щегловитова было большой ошибкой Государя: будь он во главе правительства (как это одно время предполагалось), никакой революции не произошло бы. Щегловитов умер такой же мученической кончиной, как и Государь. Посаженный в заключение сразу после начала "безкровной" революции, он из него уже не вышел. Он был расстрелян большевиками.
О. Г. Шавельский в своих воспоминаниях рассказывает, как были уволены верные Государю министры и как были заменены "общественниками" и креатурами Николая Николаевича.
"Не успел я переступить порога вагона, как Великий Князь, быстро подошедши ко мне, воскликнул:
— Поздравьте с большой победой!.. Сухомлинов уволен!
Вместо поздравления у меня как-то невольно вырвалось:
— Ваше Высочество! А Саблер?
— Постоите, постойте, будет и Саблер, — сказал Великий Князь.
Почти одновременно с увольнением Сухомлинова последовало увольнение министра юстиции И.Г. Щегловитова и министра Внутренних дел Н.А. Маклакова. Не подлежит никакому сомнению, что все три министра падали под натиском на Государя со стороны Великого Князя и при большом содействии князя Орлова.
Сухомлинова мне было жаль как человека, от которого я, кроме хорошего, ничего не видел. Но я понимал, что дальнейшее его пребывание у власти стало невозможным; прошлое — наша неподготовленность к войне — было против него; настоящее — организация производства необходимых боевых материалов — не удавалось ему. Общественное мнение, под влиянием чего бы оно ни слагалось, все более и более складывалось не в его пользу... Щегловитова и Маклакова я знал больше по слухам. По указанным выше причинам Ставка к ним не благоволила, и увольнение их восторженно приветствовалось... После смены под давлением, более того — можно сказать — по требованию Верховного, целого ряда министров, усилились разговоры о все растущем влиянии Великого Князя. Враги по-своему комментировали эти слухи. Императрица все более настораживалась... Ей казалось, что намеренно убирали самых верных Ее слуг..."
28 февраля 1917 года произошел трагический надлом русской жизни, повлекший за собой крушение самой империи и ставший одним из величайших событий прошлого века. Вступила ли Россия в эру «светлого будущего свободы, равенства и братства» или взяла на себя грех отступничества под предводительством высших военных чинов? И как разделить вину за реки пролитой крови, братоубийственную войну и неописуемые бедствия, выпавшие на ее долю? Эти вопросы волнуют нас и спустя столетие.
Тевтонский орден, один из трех крупных духовно-рыцарских орденов (наряду с орденами госпитальеров и тамплиеров, во многом послужившими для него образцами), возник в Святой Земле во время 3-го крестового похода (конец ХII века). С тех пор минуло более 800 лет, а орден существует и в наше время. Орден-долгожитель, он несет в себе дыхание далекого прошлого, заставляя наших современников взирать на него с любопытством и восхищением. История Тевтонского ордена представляет собой масштабное полотно, на котором запечатлены значимые события и личности; она естественно вписывается в историю стран Европы.
Предлагаемая вниманию читателя книга — первая и, к сожалению, единственная работа ныне покойного члена-корреспондента АН СССР Николая Александровича Флоренсова, тема которой находилась вне круга его профессиональных интересов. Широко известный в нашей стране и за рубежом геолог Н. А. Флоренсов, автор многих книг и сотен специальных статей не только по геологии, но и по геоморфологии и сейсмологии, с детства испытывал непреодолимое стремление к познанию древнего мира. На протяжении всей жизни он изучал древнегреческую и древнеримскую литературу и искусство.
Книга дает развернутую картину жизни народов Ближнего Востока и Греции в VII в. до н. э. — в эпоху оформления гомеровских поэм.
Книга посвящена почти 140-летнему периоду истории Средней Азии и сопредельных стран времени правления хорезмшахов из четвертой династии. Это рассказ о возникновении, развитии и гибели государства, центром которого был Хорезм. Рассматриваются вопросы политической и экономической истории; большое место уделено вопросам истории культуры.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Аксумское царство занимает почетное место в истории Африки. Оно является четвертым по времени, после Напаты, Мероэ и древнейшего Эфиопского царства, государством Тропической Африки. Еще в V–IV вв. до н. э. в Северной Эфиопии существовало государственное объединение, подчинившее себе сабейские колонии. Возможно, оно не было единственным. Кроме того, колонии сабейских мукаррибов и греко-египетских Птолемеев представляли собой гнезда иностранной государственности; они исчезли задолго до появления во II в. н. э. Аксумского царства.