Анатомия глупости - [26]

Боюсь, что у вас появилось чувство недоумения – кому же верить? Что делать? Все кажется таким зыбким, расплывчатым, нестабильным…

Человеку свойственно держаться за какие-то мысли и представления, как за краеугольные камни.

Когда человек читает что-то новое, он должен это новое как-то переварить, куда-то поместить, как-то соотнести со своими более ранними знаниями.

Поневоле человек сравнивает все новое, с чем ему приходится сталкиваться, с тем, что он уже знал. Если более ранние знания окажутся не очень правильными, человек может оттолкнуть от себя новые данные, просто из-за того, что они противоречат его представлениям.

Это очень понятно и очень естественно.

Выход один – думать самим, проверять все новые данные на практике, и если они работают, соглашаться с ними, а старые данные архивировать или выбросить в корзинку.

Это требует мужества. Это труд.

А никто и не обещал, что будет легко.

Но я верю в вас, и если вы добрались до этого места, значит, мы вместе будем продираться дальше.

Главное, надо вовремя кушать обед, чтобы не быть голодными и гулять на свежем воздухе, чтобы проветривать голову.

Все, о чем мы сейчас говорим, имеет самое прямое отношение к любви.

Любовь – это поток эмоций, которые мы испускаем. Именно поток и именно из нас.

Если мы не способны испускать этот поток, нас надо ремонтировать, что-то нам мешает его испускать.

Многие люди оправдывают свою неспособность любить тем, что люди вокруг них – сплошь козлы.

Некого любить.

На самом деле наша любовь зависит не от тех людей, которых мы любим или не любим, а от нас самих – способны мы на любовь или нет.

Греет наш моторчик или не греет.

Если нас обесценивали в детстве, то моторчик может сломаться, в нем что-то повернулось, и он не работает.

А ремонтируется он просто, достаточно понять, в чем причина поломки, как сразу начинается работа внутри нашего моторчика.

Страшная сказка

Жила-была снежная королева.

Неважно, в какой стране она жила, и неважно, чем она вообще любила заниматься.

Просто однажды ей стало скучно и она решила завести себе друга.

Но никто не хотел с ней дружить. Людям не нравилось, что она такая холодная и равнодушная.

Королева пыталась найти себе друга, предлагая бриллианты, серебро, покой – всего этого у нее было в избытке.

Но бриллиантами сыт не будешь, а серебро не греет.

Покой в больших количествах быстро превращался в скуку и больше не привлекал жаждущих и страждущих.

Тогда королева решилась на последнее средство – заморозить самого красивого мальчика, чтобы он не рвался обратно к своим друзьям и вообще к людям.

Было у нее одно секретное средство для заморозки.

Королева выбрала себе жертву и одним ловким движением заморозила его до нужной температуры.

Он был жив и даже продолжал двигаться, однако его сердце перестало биться и томиться, что и требовалось по условию задачи.

By а ля! И друг готов.

Так приятно было вместе с ним сидеть в холодном ледяном зале и замерзать еще больше, покрываться инеем, звенеть пальцами, целоваться сверкающими губами, не закрывая глаз, наблюдать за его прозрачными глазами.

А мальчик дышал эфемерным паром и почти не моргал – глаза покрывались льдом как естественной защитой.

Он был прекрасен в своем холодном бездвижии.

Но как всегда бывает в сказках, откуда ни возьмись, явилась его девочка.

Девочка была неприлично теплой и шумной, щеки ее горели, из носа текло, уши она терла варежками, и самое противное – от нее пахло человеком, то есть духами, сигаретами, жевательной резинкой, маникюрным лаком… Королева растерялась. Она, конечно же, не могла не знать, что любое волшебство имеет секретное условие на реорганизацию, на обратный ход, на обратную метаморфозу.

И королева почувствовала легкое беспокойство, потому что для обратного превращения как раз и нужна была такая девочка – шумная, теплая, темпераментная, а главное – любящая.

Эта-то как раз и была любящая. Еще как любящая. Именно, что всем сердцем. Именно, что безгранично.

– Привет всем! – сказала девочка, – курите или так воздух гоняете?

Королева наклонила голову с осторожностью. Очень холодные предметы становятся хрупкими.

Она заботилась о себе как об очень-очень холодном предмете.

– А я тут мимо случайно проходила, дай, думаю, зайду, вдруг вам помощь нужна, или там мобильник уронили и не можете позвонить… А че не топите? Отключили за неуплату?

Королева медленно перевела взгляд на мальчика. Он был спокоен, величав и прекрасен.

– Да, весело тут у вас, хоть бы музычку включили…

Девочка продолжала приближаться.

– Стой там, – королева вытянула руку. Стало градусов на десять холоднее. Воздух зазвенел.

– Да ладно тебе, я же не крокодил какой. Поздороваюсь с другом и пойду дальше.

Девочка приближалась, ступая по острым ледяным кромкам.

Королева начала медленно подниматься со своего места, однако все еще была очень спокойна: девочка слишком глупа, чтобы догадаться, что именно она должна сделать, чтобы убить этого прекрасного совершенного мальчика. Убить для нее, королевы.

Он жив, пока холоден, и спокоен, и мертв, если вдруг запылает своими тридцатью семью по Цельсию.

Но девочка все же глупа.

Она и не представляет, что разжечь пожар в его теле и душе можно, только перелив в него собственное универсальное горючее – горячую девичью кровь.