Анатомия финансового пузыря - [6]

Читателям, которым интересно, чем же закончились мои размышления, скажу, что другую квартиру я так и не купила. Не из-за боязни, что пузырь на рынке жилья сдуется, а потому, что квартиры без недостатков я так и не нашла. Этот пример иллюстрирует, как трудно бывает все же определить, является ли какое-либо экономическое явление пузырем или нет, и какой информированностью нужно обладать, чтобы принять правильное инвестиционное решение в режиме реального времени.

Ну а теперь приступим к рассказу об отдельных пузырях. Начнем аж с XVII века – то есть с самых ранних эпизодов. Сразу скажу, что если кто-то думает, что эти события неактуальны, то я с вами не соглашусь. В те годы финансовые рынки в Европе были довольно развитыми; например, как мы увидим, существовали и опционы, и фьючерсы. А параллели между тем, что происходило в XVII–XIX веках, и нашим временем просто поражают. Кроме того, я ставлю целью выявить закономерности надувания и схлопывания пузырей, а здесь без истории не обойтись. Ну и, как говорил Уинстон Черчилль, «чем глубже в прошлое мы смотрим, тем дальше мы видим будущее».

Я начну свой рассказ с первого пузыря, но это не означает, что книга построена по хронологическому принципу В ней исторические описания призваны проиллюстрировать теоретические рассуждения.

* * *

Как и знаменитый роман Хулио Кортасара «Игра в классики», мою книгу можно читать в той последовательности, как напечатано, а можно в другом порядке: сначала главы 1, 3, 4, 7, 9, 12–15, где речь идет о конкретных эпизодах, затем главы 6, 10, 16, 17, где я рассуждаю о том, как можно объяснить пузыри с позиций психологии, социологии, общей экомической теории и финансов, а потом главы 2, 5, 8, 11 – своеобразные дайджесты литературных произведений, в которых описываются финансовые бумы и мании. Эти главы можно вообще пропустить, если вы не любите «литературу» – в кавычках и без.

ГЛАВА 1. ТЮЛЬПАНОМАНИЯ

Первый хорошо задокументированный пузырь надулся и лопнул в Голландии в XVII веке (хотя я думаю, что если покопаться, что-то аналогичное можно было бы найти и в Древней Греции, и в Древнем Риме). Он получил название «тюльпаномания», поскольку был связан со спекуляциями клубнями тюльпанов. Эти события бесследно не прошли: любовь голландцев к тюльпанам сохранилась, а страна и по сей день является их крупнейшим мировым экспортером. Те, кто не слышал о самом пузыре, наверняка читали роман Александра Дюма «Черный тюльпан», который настолько хорошо описывает атмосферу тюльпаномании, что ему посвящена целая глава в моей книге.

О высокой степени помешательства голландцев на тюльпанах свидетельствует такая история, кочующая из книги в книгу: один английский матрос, который был не в курсе местных событий, прибыв в голландский порт, с голодухи забрался в чей-то огород, выкопал клубень тюльпана и съел его, приняв за обыкновенный репчатый лук; тут же был пойман и угодил в тюрьму на восемь лет! Я читала эту историю в разных версиях – от «выкопал и съел», до «стащил с подоконника в доме богатого купца, куда пришел передать посылку из Леванта, чтобы съесть на завтрак в качестве гарнира к селедке, подаренной за услугу». Этот «факт» приводится в упоминавшейся книге Маккея, а тот, в свою очередь, ссылается на более ранний источник, но XVIII, а не XVII века. Установить подлинность описанных событий не представляется возможным. Один из самых известных современных исследователей голландского пузыря Уильям Гарбер (William Garber) в историю не верит, даже в самой правдоподобной ее версии, и считает, что она может быть пересказом шутливого памфлета.

Масштабы спекуляции тюльпанами меня не удивляли бы (интернет-психоз был посильнее), если бы не тот факт, что клубни тюльпанов – отнюдь не золотые слитки, которым при хранении ничего не сделается. А клубни могут и испортиться, и не прорасти![4] Если вспомнить историю денег, то в моменты, когда их функции выполняли товары, например в первобытном обществе или в эпоху тотального дефицита при социализме, на эту роль все же претендовали те, которые не портились: у папуасов это были редкие ракушки, а в Стране Советов – «поллитра». Как поддавшиеся тюльпаномании люди рисковали вкладывать огромные средства в то, что может превратиться в гниющую кучку? Вот это у меня не укладывается в голове.

Почему мы начинаем с тюльпанов? Что общего между тюльпанами и Интернетом? На первый взгляд вопрос звучит странно, как в загадке: «Что будет, если скрестить ужа и ежа?» (для тех, кто не знает ответа, – «метр колючей проволоки»). Однако ответ, и вполне серьезный, на этот вопрос все же есть. И тюльпаны, и Интернет представляли собой нечто новое, доселе малоизвестное публике. Вот вам и первая теоретическая идея: новизна объекта спекуляции – ключевое условие надувания пузыря. Мы убедимся в этом и на других примерах.

Тюльпаны были завезены в Европу из Турции. Достоверно известно, что эти цветы попали туда не позднее 1562 года. Однако около 70 лет их разводили только специалисты – цветоводы и садовники. Цветок очаровал сначала профессионалов, а позднее и широкую публику. У тюльпанов была более яркая окраска, чем у любых других цветов, известных европейцам. Красный тюльпан был ярко-красным, а лиловый – такого насыщенного оттенка, что казался почти черным.