Анастасия - [2]

Но даже самые новые технологии не смогут заменить настоящее тело. Чувства, ощущения, удовольствие от приема пищи, купания, секса - все становится искусственным. Набором нулей и единиц в программе, что стимулирует мозг на определенную реакцию. Когда начинаешь понимать, что натворил, то уже поздно. И я это понимала как никто другой. Тело я потеряла еще в прошлом веке, спасая жизнь очень важному политику. Я работала его телохранителем, и тот, в благодарность, дал мне новую жизнь. Точнее тело. Мой мозг сохранили, а потом поместили в высокотехнологичное тело, внешне ничем не отличающееся от настоящего. Только более сильное, выносливое, и с кучей программных ограничений и запретов, блокирующих сознание и волю. Правда, для этого мне пришлось проваляться в стазисе почти тридцать лет, пока технологии достигли нужного размаха, но вскоре 'благодарный' обанкротился и, забыв мой поступок, продал дорогую машину корпорации отвечающей за поимку контрабандистов.

Теперь я вечно молодая, мне не ведомы ни болезни, ни старение. Другой бы на моем месте радовался, но мне уже абсолютно безразлично. Живу в чужом городе и работаю на чужих, безразличных мне людей. Со временем я научилась обходить защиту, и смогла получить доступ к своим настоящим эмоциям, но с тех пор прошло так много времени, что я уже не чувствовала в них особой потребности.

Мне надоело ждать, и я рванула к парню, нажала на нужную точку на шее и широко раскрытые от удивления глаза закатились. С легкостью перекинув тело через плечо, направилась к флаеру. Дверь автоматически открылась при моем приближении, и я закинула мальчишку на заднее сидение. Дорогая обивка салона мигом испачкалась кровью.

Пацан очнется секунд через двадцать. А мне еще надо решить вопрос с начальником безопасности района. Он прибудет с минуты на минуту. И будет весьма недоволен.

Как я и думала, начальник был не просто недоволен, он был в ярости. Он кричал и размахивал руками, при этом брызжа слюной во все стороны. Останки террористов были повсюду, но исследовать его отделу было уже нечего. Мое оружие не пощадило ни одного нейрочипа. Я, в ответ на его нападки, 'включила' дурочку с дешевым программным обеспечением:

- Противники оказали отчаянное сопротивление. Мне пришлось их ликвидировать. Их поведение угрожало мирному населению и могло привести к массовым беспорядкам. Уровень их агрессии составлял более 112% и согласно протоколу....

- К черту протокол! Вы могли оставить хотя бы одного для допроса! С них даже нельзя считать данные, все чипы разрушены! Мы почти пол года вели это дело, и теперь все наработки пошли к черту! Ваш отдел превышает все полномочия и мешает нам делать свою работу!

Он продолжал психовать. Я же решила не добивать беднягу сообщением, что вышла на банду лишь за трое суток. Тем более, я не могла оставить свидетелей, иначе пришлось бы передать ребенка в руки государства. Нелегалы, попавшись в городе, больше никогда не возвращались домой. Это был конец, под видом террористов или зараженных элементов, он попал бы на "белый рынок" органов. Или в секс игрушки.

Также, таких людей очень любили биомаги. Они творили страшные вещи, и лучше принять смерть, нежели попасть им в руки.

Я еще не знала почему решила спрятать мальчишку. Просто, в мое давно лишенное эмоций сознание вдруг пришла мысль: 'спаси его'. Такого со мной не случалось уже давно, и проблеск человеческой эмоции обрадовал. Нельзя иначе. Нельзя игнорировать проблески человеческого, тем более теперь, когда я решила провести последние дни жизни как настоящий человек.

Краем глаза я отметила на стекле флаера, с внутренней стороны, отпечаток ноги. Затем еще один. Парнишка словно нарочно измазал мне всю обивку кровью, а теперь пытался выбить ногой окно. Мелкий засранец. Я поспешила к транспорту, стандартными фразами вежливо попрощавшись с безопасником. Открыв дверцу, мне пришлось быстренько пнуть непоседу назад в салон, в ответ он недовольно зашипел.

- Еще раз дернешься, и я вырублю тебя надолго. Это чревато потерей памяти, нарушением координации, снижением зрения и прекращением функционирования органов малого таза.

Парень забился в угол и задумался. Последнее предупреждение на него подействовало больше всего.

- Правильно. Там и сиди, у меня нет для тебя запасных штанишек.

- Имперская сучка.

- Как мило, - я усмехнулась. Щеночек огрызается. - Что-то ты слишком борзый для двенадцатилетнего.

- Мне четырнадцать!

Моя скептически выгнутая бровь заставила его покраснеть.

- Ну, почти четырнадцать.

- Как ты тут оказался? Твои родители тоже здесь?

В ответ лишь злобное сопение. Видно, что парень очень напуган, не смотря на желание казаться смелым. И в то же время ведет себя на удивление живо. К сожалению, я совсем не знаю, как обращаться с детьми, тем более в такой ситуации. Может, стоит его спровоцировать, как это делают на допросах, и я смогу узнать, как он сюда попал, и есть ли у него семья.

- Ах, да. Я слышала, для нелегалов нет понятия "семья". Все лишены понятия чести, и за Стенами полно безродных ублюдков.

Провокация удалась.

- Заткнись! У меня есть родители, и они в тысячу раз приличней ваших запрограммированных, тупых семейных ячеек. Они любят друг друга!