Анархо-синдикализм в ХХ веке - [30]

Испанская революция и мировой анархо-синдикализм

В июле 1936 г. в ответ на военно-фашистский мятеж в Испании вспыхнула социальная революция. Трудящиеся, объединенные в НКТ, а нередко и члены социалистического Всеобщего союза трудящихся (ВСТ) вооружились, разгромили путчистов на значительной части территории страны, приступили к захвату предприятий и помещичьих земель и формированию собственных революционных органов самоуправления. В городах предприятия переходили под управление профсоюзов. В сельской местности крестьяне добровольно объединялись в «коллективы» (коммуны и кооперативы)[166]. Происходившие события, казалось, соответствовали ожиданиям МАТ и планам Сарагосской программы НКТ. Однако большинство ведущих активистов испанского анархо-синдикализма (за исключением Буэнавентуры Дуррути, Хуана Гарсиа Оливера и некоторых других) пришло к убеждению, что в большей части страны народ еще не готов к социальной революции, что «никакого либертарного коммунизма нет», то есть, по существу, революции не происходит, необходимо укреплять антифашистское единство. В противном случае, полагали они, это была бы «анархистская диктатура»[167]. Принятое каталонской НКТ решение не объявлять либертарный коммунизм и установить сотрудничество с другими антифашистскими силами (социалистами, коммунистами и республиканцами) было, как признавали позднее многие анархо-синдикалисты, результатом поспешной оценки сложившейся ситуации. Победив лишь в Каталонии и части Арагона, либертарии не чувствовали себя уверено в других регионах страны. «Мы согласились на сотрудничество, — говорилось в докладе НКТ конгрессу МАТ в 1937 г. — Почему? Левант был беззащитен и медлил, в казармах находились гарнизоны путчистов. В Мадриде наши силы были в меньшинстве. Андалусия находилась в запутанном положении, с группами трудящихся, которые были вооружены плохими охотничьими ружьями и вели борьбу в горах. Ситуация на Севере оставалась неизвестной, а остальная Испания была предположительно в руках фашистов. Враг находился в Арагоне, у самых ворот Каталонии. Настоящее положение его сил было нам неизвестно — как на национальном, так и на интернациональном уровне». Актив НКТ не рискнул пойти на самостоятельные революционные действия, опасаясь перспективы борьбы на три фронта: против фашистов, правительства и возможной иностранной интервенции[168].

Между тем, действительное положение вещей было далеко не так безнадежно, как это казалось каталонским анархо-синдикалистам, над которыми, вероятно, довлели поражения локальных восстаний 1932-1933 гг. На сей раз речь не шла об изолированном местном выступлении. В руках либертариев оказались ключевые в экономическом отношении районы Иберийского полуострова — его промышленный (Каталония) и сельскохозяйственный центр (Арагон). В такой ситуации можно было принять риск «идти до конца». «В данном случае мы полагаем, — пишет современный испанский анархо-синдикалистский автор Абель Пас, — что вопрос о власти решался со слишком большой поспешностью, и эта спешка помешала учесть «все значение революции», на которое указывается в докладе. Если бы были приняты тезисы Гарсиа Оливера, то проблема революции была бы, без сомнения, прояснена на месте»[169]. Теперь же анархо-синдикалисты упустили драгоценное время и уступили инициативу своим противникам. .

Исходная ошибка предопределила другие, последующие. События теперь развивались по собственной логике. Анархисты вошли в сформированный на коалиционных началах полуправительственный орган — Комитет антифашистских милиций. Через несколько месяцев — несмотря на сопротивление радикальной части НКТ (Б.Дуррути, редактора органа НКТ «Солидаридад обрера» Либерто Кальехаса и других), ряда активистов Федерации анархистов Иберии и «Либертарной молодежи» — последовало вступление НКТ в региональное каталонское и общеиспанское правительства. Большинство ведущих деятелей НКТ пожертвовало немедленной социальной революцией ради — как очень скоро выяснилось — призрачного антифашистского единства.

Рядовые участники анархистского движения не стали ждать указаний «лидеров». По свидетельству многих очевидцев, трудящиеся воспринимали присутствие членов НКТ и ФАИ в правительстве как простой «компромисс, навязанный обстоятельствами, временное отступление в революции». Они сами проводили революционные преобразования «внизу» — на уровне «коммуны и предприятия»[170] — и «не считали себя связанными политическими маневрами»[171]. В своих действиях трудящиеся — анархисты ориентировались на идеи либертарного коммунизма. Полная стихийность социальных преобразований существенно мешала их успеху. На многих промышленных предприятиях было введено самоуправление, однако в большинстве случаев, несмотря на попытки, не удалось ни осуществить подлинную социализацию, ни реально координировать работу предприятий по общему плану, разработанному на основу потребностей, ни ликвидировать систему зарплаты и наемного труда, ни тем более приступить к первым шагам по замене индустриалистской системы на коммунитарную. Дальше продвинулась социальная революция в сельской местности, особенно в регионе Арагон, освобожденном рабочим ополчением НКТ во главе с легендарным героем испанских анархистов Б.Дуррути. Здесь возникла федерация коммун, которая охватила большую часть провинции и приняла решение перейти к безденежной экономике и либертарно-коммунистической организации общественной жизни. Полномасштабное осуществление этого плана было сорвано наступлением противников социальной революции после подавления выступления рабочих-анархистов в Барселоне в мае 1937 г. Большая часть коммун Арагона была разгромлена республиканскими властями, остальные вынуждены были подчиниться правительству. В политической сфере и в области промышленности руководящие комитеты НКТ шли на все новые и новые уступки, соглашаясь на милитаризацию (создание регулярной армии), вступление в «Народный фронт», широкие меры государственного контроля и т. д. в обмен на легализацию части «коллективных» предприятий и хозяйств и на получение оружия частями, контролировавшимися анархистами. Более того, ряд решений НКТ и их обоснование указывали на тенденцию к отказу от традиционной роли оппозиции по отношению к капиталистической системе и государству. На пленумах НКТ шла речь о необходимости пересмотреть прежнюю «одностороннюю и абсолютистскую» концепцию либертарного коммунизма, согласиться с национализацией значительной части производства и укреплением роли денежного обращения, созданием демократической республики и т.д. В документе, изданном Комитетом НКТ в связи с началом издания в Барселоне нового печатного органа Конфедерации, подчеркивались национальный характер войны («защита территориальной, моральной и социальной целостности Испании: ее обычаев, темперамента, психологии») и стремление к «подлинной, народной демократии», «демократии трудящихся»[172]. Все это было явным отходом от анархистских принципов и традиций, креном в сторону социал-демократических представлений и концепций[173].