Анархизм. Суть анархизма - [64]

.

3. Люди, чтобы произвести перемену в общественном строе, должны устроить свою жизнь так, чтобы она находилась в соответствии с познанной ими истиной. «Христианин освобождается от всякой человеческой власти благодаря тому, что считает для своей жизни и жизни других божественный закон любви, вложенный в душу каждого человека и доведенный до его сознания Христом, единственным руководителем жизни своей и других людей»[930].

Это значит, что надо платить добром за зло[931], отдавать ближнему все, что есть лишнего, и не брать от него ничего, в чем нет надобности[932], в особенности же не приобретать денег и раздавать те, какие есть[933], не покупать и не отдавать в наем[934] и, не боясь никакой работы, самому делать все, что необходимо для удовлетворения своих потребностей[935]; и, главным образом, это значит то, что следует не повиноваться требованиям государственной власти, противным христианству[936].

Случаи отказа в повиновении государственной власти в настоящее время представляют нередкое явление в России. Отказываются от уплаты податей, от общей присяги, от присяги в судах, от несения полицейских обязанностей, от участия в суде в качестве присяжных, от воинской повинности[937]. «Правительства при таких отказах со стороны христиан находятся в отчаянном положении»[938]. Они могут убить, казнить, запереть в тюрьму и сослать на каторгу всякого, кто желает насилием свергнуть их; могут засыпать золотом половину людей и подкупить их; могут подчинить миллионы вооруженных людей, готовых погубить всех врагов правительств. Но что могут они сделать против людей, которые, не желая ничего ни разрушать, ни учреждать, желают только для себя не делать ничего противного христианскому закону и потому отказываются от исполнения самых общих и потому самых необходимых для правительств обязанностей?[939] «Как бы ни поступало правительство по отношению к этим людям, оно неизбежно будет содействовать только своему собственному уничтожению»[940], а вместе с тем и уничтожению права и собственности и установлению нового общественного строя. «Ведь если правительство не будет преследовать таких людей, как, например, духобора, штундиста и т. д., то выгоды христианского, мирного образа жизни этих людей будут привлекать к себе не только искренно убежденных христиан, но и людей, которые под личиной христианства хотят освободиться от своих обязанностей по отношению к государству. Если же правительство будет, наоборот, жестоко относиться к таким людям, то самая эта жестокость к людям, которые виноваты только в том, что они стараются вести более нравственную жизнь, самая жестокость эта будет все более и более создавать ему врагов. И в конце концов придет момент, когда правительства не будут находить людей, готовых насилием поддерживать их»[941].

4. Жизнь сообразно познанной истине должна быть начата отдельными личностями. Нет надобности ждать, чтобы все или многие изменили свою жизнь одновременно с ними.

Отдельный человек не должен думать, что будет бесполезно, если он один будет вести жизнь, согласно учению Христа[942]. «Люди в своем настоящем состоянии уподобляются сроившимся пчелам, висящим кучей на ветке. Положение пчел на ветке временное и неизбежно должно быть изменено. Они должны подняться и найти себе новое жилище. Каждая пчела знает это и хочет переменить свое положение и положение других, но ни одна не может этого сделать до тех пор, пока не сделают того же и остальные. Все же они не могут вдруг подняться, потому что одна висит на другой и мешает ей отделиться от роя, и потому все продолжают висеть. Казалось бы, пчелам нет из этого положения никакого выхода»[943]; и выхода действительно не было бы, если бы каждая пчела не была самостоятельным существом. Стоит только «одной пчеле раскрыть крылья, подняться и полететь, а за ней второй, третьей, десятой и сотой для того, чтобы висевшая неподвижно кучка стала свободно летящим роем пчел. Точно так же стоит только одному человеку понять жизнь так, как учит его понимать ее христианство, и начать жить согласно этому пониманию, а за ним сделать то же другому, третьему и сотому, как тот заколдованный круг, из которого, казалось, не было выхода, будет побежден»[944].

Отдельные личности не должны отказываться от проведения в жизнь своих убеждений также из страха перед страданиями. «Если я один среди мира людей, не следующих учению Христа», говорят обыкновенно, «стану следовать ему, буду отдавать то, что имею, буду подставлять щеку, не защищаясь, буду не соглашаться на присягу и на военную службу, меня оберут как липку, и если я не умру с голода, меня изобьют до смерти, посадят в тюрьму или расстреляют и я напрасно погублю счастье своей жизни и пожертвую собственной жизнью»[945]. Пусть будет так. «Я не интересуюсь тем, больше ли у меня будет неприятностей, раньше ли я умру, исполняя учение Христа; об этом может спрашивать только тот, кто не видит, как бессмысленна и несчастна жизнь для самого себя, и воображает, что он «не умрет». Я же знаю, что жизнь для личного, собственного счастья есть величайшая глупость и что за такой глупой жизнью непременно последует и глупая смерть. Поэтому я ничего не боюсь. Я умру так же, как все; так же, как те, что не исполняют учения Христа; но моя жизнь и смерть будут иметь смысл и для меня, и для других. Моя жизнь и смерть будут содействовать спасению и жизни других людей, — а этому-то и учил Христос»