Анабасис во времени - [8]

Солнце палило вовсю. Биллингс снял халат, аккуратно свернул его и сунул в ящик с провизией. Потом снова взялся за контакты — черный, зеленый, белый.

— Хотя мне не вполне понятны твои действия, Билл, очевидно, они никак не помогут нам преодолеть Занавес, — заметила Дуньязада, когда солнечный диск начал клониться к закату.

Биллингс промолчал и подсоединил новую комбинацию — оранжевый, зеленый, белый.

Безрезультатно.

Чтобы не размениваться на посадку, он зафиксировал тобоган в свободном полете и, отсоединив оранжевый контакт, взялся за синий, как вдруг с востока пустыню накрыло темное облако.

При виде его Дуньязада закричала:

— Билл, это рухх! Бежим!

Грозовая туча стремительно приближалась, внезапно Биллингс различил исполинские крылья и лапы. Не мешкая, он направил тобоган к восточной кромке оазиса и приземлился под пальмой. Путешественники завороженно наблюдали, как птица спикировала вниз, к кронам, и, набрав полные когти фруктов, взмыла под облака.

Небо заволокло новыми «тучами». Одна за другой птицы пикировали к пальмам и взлетали с добычей. От взмахов гигантских крыльев листья тревожно шелестели, по песку пробежала рябь. Утолив голод первой партией плодов, рухх повторили маневр еще несколько раз, пока наконец не скрылись за горами.

Обед закончился.

— Дунни, но ведь рухх не существует в природе, — пробормотал ошарашенный Биллингс.

— Я тоже так считала, Билл. Но теперь выходит, что стихотворцы не лгали, говоря, что рухх обитают в горах Каф.

— Скажу больше: здешние оазисы — вовсе не оазисы, а фруктовые сады, и кто-то посадил их специально для рухх.

— Думаю, это сделали джинны.

Биллингс не стал спорить. Просто не было сил. Да и потом, кто знает, вдруг Дунни права.

Тем временем, солнце опустилось за горизонт. Биллингс решил отложить манипуляции с проводами до завтра и, отстегнув ремень безопасности, спустился на землю.

— Ладно, Дунни, давай разобьем лагерь.

— Лагерь?

— Ну да. Поставим шатер и заночуем под звездами.

Дуньязада расстегнула ремень, спрыгнула с тобогана и радостно захлопала в ладоши.

— Прямо как бедуины! Скорее бы рассказать об этом Ше-херазаде! Она ушам своим не поверит! Можно, я помогу ставить шатер?

— Конечно. Сейчас и приступим.

Палатка была размером с собачью конуру с надувными стенами. Дочь визиря помогла расстелить полотнище, Биллингс вставил пневмо-картридж в клапан, и на глазах у изумленной Дуньязады палатка обрела форму. Биллингс закрепил ее специальными колышками на случай, если поднимется ветер, потом достал из ящика со снаряжением миниатюрный походный костер на батарейках, установил его перед импровизированным шатром и включил.

— Волшебный огонь, Билл! Волшебный огонь!

— Осторожно, не обожгись.

Биллингс принес из тобогана кофейник, банку кофе и небольшую металлическую треногу. Разложив треногу над костром, он уменьшил пламя, набрал в кофейник воды из ближайшего источника, насыпал две ложки кофе в фильтр и, плотно закрыв крышку, поставил кофейник на огонь. Дуньязада зачарованно следила за процессом и только ахнула, когда кофе закипел.

Провизии в тобогане одному человеку хватило бы на десять дней. Двоим только на пять. Но Биллингс совершенно не тревожился на этот счет — они успеют убраться отсюда прежде, чем закончится еда. Из скудного выбора блюд он снова предпочел солонину с сыром, попутно прихватив из ящика с продовольствием два пластиковых стаканчика, ложки и кувшинчик сливок.

Когда кофе сварился, Биллингс разлил его по стаканчикам, добавил в один сливки и протянул Дуньязаде. Сам он всегда пил черный. Дуньязада сделала глоток и скривилась. Биллингс мгновенно сообразил, в чем дело, принес из саней упаковку сахара и насыпал две ложки ей в стакан. Поразмыслив, насыпал еще одну.

— Только размешай как следует.

Сладкий кофе пришелся дочери визиря по вкусу. Припав губами к стаканчику, она расплылась в довольной улыбке.

Наступила ночь. Небо над горным хребтом приобрело серебристый оттенок.

— Смотри, Билл. Луна.

Сидя бок о бок, они наблюдали, как восходит полная луна — в точности как та, что сияла «вчера» над дворцом султана. Впрочем, не совсем: здешняя была намного больше и без единого пятнышка.

— Билл, это другая луна.

— Нет, та же. Просто она стала ближе, и ее поверхность изменилась.

— Но с чего ей становиться ближе и менять поверхность?

— А с того, что мы попали в будущее, — объяснил Биллингс.

— Хочешь сказать, Занавес ведет в завтрашний день? — произнесла Дуньязада после недолгого молчания.

— Да, только между завтрашним днем и вчерашним пролегают тысячи лет.

— Прежде никто и не подозревал о таком. Но я никак не возьму в толк, как ход времени сумел поменять облик луны, и как будущее может опоясывать Землю.

По легенде, горы Каф окаймляли Землю, но теперь у Биллингса язык не поворачивался сказать, что это сказки.

— Небосвод тоже переменился, — заметила Дуньязада.

Он задрал голову, но не сумел отыскать ни одного знакомого созвездия среди немногих, что различались в ярком свете луны.

Сколько же минуло лет? Веков? Тысячелетий?

Одно Биллингс знал наверняка: из-за него Дунни попала в чудовищную переделку. Сначала он по ошибке выкрал ее из-под носа у султана, потом ненароком перенес в будущее, настолько отдаленное, что не укладывалось в голове ни у него, ни, тем более, у нее. А сейчас она сидит перед ним, нимало не тревожась за свою дальнейшую судьбу, в полной уверенности, что эмир скоро заберет ее в роскошный дворец и женится, если воспылает любовью.