Ампутация сознания, или Немного воска для ослиных ушей - [10]

Автор пытается дискутировать с позицией тех, кто считает переход от открытого насилия к обману прогрессивным:

Аргументы тех, кто приветствует переход от принуждения к манипуляции, просты и понятны. Кнут - это больно, а духовный наркотик - приятно. Если уж все равно сильный заставит слабого подчиниться своей воле, то пусть он это сделает с помощью наркотика, а не кнута. Что ж, о вкусах не спорят.

Во-первых, автор в полемическом пылу упрощает и извращает аргументы оппонентов, занимается подменой терминов. Никто не называет обман «духовным наркотиком». Никто не говорит, что это «приятно». Но, что это прогрессивнее кнута – очевидно. И лучшее тому доказательство – само появление «Манипуляции сознанием» в печати. Или Сергей Георгиевич предпочел бы, чтобы нынешняя власть, несогласная с его позицией, посадила его на пяток-другой лет, а книгу запретила? Думаю, что нет. Все-таки автору, наверное, нравится то положение, при котором он может не подчиняться «манипуляции», а открыто высказывать свои мысли. Де-факто, он пользуется благами отсутствия «кнута». И думаю, ему это по вкусу. Хотя о них, конечно, и не спорят.

Изложив «аргументы оппонентов» в таком скомканном виде (не назвав ни одного имени и не приведя ни одной цитаты), автор выдвигает контраргументы. Гоббса, Локка… Очень актуально, особенно для конца 20-го века. Вроде бы во времена Гоббса и Локка, по признанию самого автора, «манипуляцию» еще не изобрели…

Гоголь, Бердяев, Достоевский. «Здесь русский дух, здесь Русью пахнет». Где анализ? Где факты, где что-нибудь, кроме общих рассуждений да цитат столетней давности? Сергей Георгиевич переходит на аргументацию, которая была бы к месту в художественном произведении, а не в научной работе:

В свете христианства видел трагедию Запада и Достоевский. Применение духовного наркотика в целях управления не просто несовместимо со свободой воли, а значит с христианством - оно противоположно ему, оно есть прямое служение дьяволу.

А не сам ли Сергей Георгиевич позже будет писать:

Когда мы представляем наши общественные противоречия как борьбу с дьяволом (а мы, конечно, на стороне божественной силы) - это и называется фундаментализм.

Мы, конечно, не будем обвинять ни Достоевского, ни Сергея Георгиевича в фундаментализме, просто посоветуем ему все-таки более ответственно относится к своей аргументации.

Кара-Мурза по умолчанию считает царскую Россию свободной от «духовного наркотика». Ой ли? А безграмотность, темнота и забитость народа? А власть над умами поповщины, торжество самых диких суеверий? Что, русский народ разве не находился под воздействием «духовного наркотика»? А почему тогда столько лет терпел то ужасное состояние нищеты, которое так красочно описывает Сергей Георгиевич в своей работе «Гражданская война 1918-1921 гг. – урок для XXI века»? Не потому ли, что подвергался самому неприятному виду угнетения: сочетанию прямого принуждения и воздействия «духовного наркотика»?

Идем дальше:

Таким образом, соглашаясь на построение в России политического порядка, основанного на манипуляции сознанием, каждый должен отдавать себе отчет в том, что с очень большой вероятностью его статус будет понижен. А значит, все обещаемые блага вроде гражданских свобод, ощущения себя хозяином и пр., превратятся в лишенные всякого содержания побрякушки. А тот, кому повезет попасть в манипулирующее меньшинство, станет одним из таких угнетателей своих соплеменников, которые вынуждены будут это угнетение наращивать и изощрять. Тиран может подобреть и помягчеть - и ему будут благодарны. Но манипулятор этой возможности лишен - прозревающий человек приходит в ярость.

О гражданских свободах мы уже говорили выше, напомню, что мы прочитали книгу Сергея Георгиевича благодаря именно этим «побрякушкам». Благодарность тирану, который «помягчел», - это собачья благодарность, что в этом видит хорошего автор – непонятно. Это до какой степени должно быть забито общество, чтобы радоваться хорошему настроению тирана? Что за детская вера в «доброго царя»? А если царь – садист и маразматик и не «смягчится»? Дальше автор противоречит сам себе. Выше он пишет, что манипулятор «сильный» и обманывает «слабого». Но, видимо, не такой уж он и сильный, если боится ярости масс. Значит, скрытность «манипуляции» вызвана именно его слабостью, неуверенностью в том, что он сможет безнаказанно применить физическое насилие. Он ВЫНУЖДЕН обманывать, и это уже доказывает его слабость.

Опять автор ударяется в художественность:

Для русского народа характерно особое сочетание свободы духа и свободы быта. Напротив, довольно равнодушно относились русские к столь ценимым на Западе политическим и экономическим свободам. Надо же вспомнить Пушкина…

Говорить сразу за весь русский народ – довольно смело и несколько наивно. А уж тем более наивно считать, что Пушкин говорил от имени ВСЕГО русского народа. Думаю, что большая часть (процентов, эдак, с 90) современников Пушкина не смогла бы даже прочитать этих строк, и еще меньше – понять. Вообще, в серьезных работах, претендующих на научность, следует все-таки избегать такого рода цитат в качестве основных доказательств..