Амгунь — река светлая - [53]

— А толку? — Черноиванов тяжело положил на стол короткопалые руки. — Пусть придет посмотрит, что наши мужики за четыре дня напахали. За загривок бы его, да носом.

— Ну его к дьяволу — он и так, кажется, станционное начальство на нас натравил. Я туда пришел и спрашиваю: «Когда придет наш груз? Уже шесть дней в пути». А начальник станции мне: «Когда придет, тогда и придет. Не мешайте работать». А сам, собака, сидит и семечки лузгает. Работает, называется, — вздохнул, перевел на другое: — Давай-ка, Иваныч, план участка глянем. Щиты скоро придут — не век же они по путям болтаться будут, а деляну сейчас нужно приготовить. Ты завтра поставь-ка двоих поздоровей ребят на рубку просек, чтобы без задержки у нас шло.

Черноиванов полез в свою сумку, зашуршала бумага. Дениска видел эту сумку, которую обычно Черноиванов носил через плечо на тонком коричневой кожи ремешке — офицерская, гордость мастера. В кожаной куртке, с офицерской сумкой через плечо, он напоминал Дениске комиссаров из фильмов о гражданской войне и, может, потому внушал уважение большее, нежели сам Клюев, начальник десанта, или прораб Архипов.

Черноиванов расстелил на столе кальку, прежде смахнув для пущей важности со стола, и они заговорили вполголоса, спокойно, как говорят промеж собой понимающие друг друга люди.

Дениска потихоньку, чтобы не отвлекать их, прошел за перегородку в расположение Ирины, готовый выполнить любой ее приказ.

Вечером после ужина Дениска хотел написать ответное письмо матери, но только примостился за столиком, в вагончик без стука вошел Черноиванов, а за ним кто-то высоченной каланчой пожарной вшагнул. Присмотрелся Дениска — ба, да это же старый знакомый — кразист!

Черноиванов смеется:

— Принимай, Корчагин, гостей!

— Ну, здравствуй, — протянул Дениске руку кразист. — Пустишь на постой? Я тебе не помешаю — ночь прокоротаю — и айда! Видишь, Денис, не ждал не гадал так скоро попасть сюда — ан, видно, судьба!

— Ну, располагайтесь, — сказал Черноиванов. — Вижу, общий язык нашли.

— Нашли, — Дениска и сам не знал, почему его так обрадовал нечаянный визит кразиста. Да и некогда было в этом разбираться — нужно гостю постель приготовить. Заметался Дениска, услужая гостю. А когда водитель, раздетый по пояс, сел на жалобно скрипнувшую всеми пружинами раскладушку, полюбопытствовал:

— Какими судьбами к нам?

— По беде. У нас с экскаватора кто-то бензонасос тяпнул, а без него — хоть караул кричи. И все машины без работы стоят. Мы, конечно, тот бензонасос найдем, но когда — вот вопрос. Вот и прикатил я к вам — друзья все ж таки. Начальство твое обещало помочь мне. Говорят, есть у них нужный мне один.

— Дадут, — обнадежил Дениска. — У нас начальство хорошее — в беде не оставят.

— Вот и я так думаю, — согласился кразист. И вдруг спросил, вскидывая глаза на Дениску: — Корчагин твоя фамилия?

Дениска опустил было голову, залившись краской, но тут же поднял ее, сказал почему-то неправду:

— Да, фамилия.

— Вон как! — кразист скрипнул всеми пружинами раскладушки, ворохнувшись. — Знатная фамилия, из «Как закалялась сталь». Добрая книжка. Хорошая, что на это скажешь еще.

И Дениска, вздохнув, согласился.

Кразист, наверное, посчитал разговор исчерпанным, осторожно, словно боясь сломать раскладушку, вытянулся на ней во всю длину — ноги на полметра высунулись за край. Кразист засмеялся:

— Для детсада, что ли, закупали?

Дениска обиделся на его шутку, уловив в ней намек, буркнул что-то неразборчивое и тоже начал укладываться. Свет погасил. В темноте прорисовались прямоугольники оконец.

— Денис, — подал голос гость. — Ты что, обиделся или что?

— Почему же? — сказал Дениска. — Совсем нет. Устал немного.

— Не говори, — подхватил гость. — Ехал к вам, думал: доберусь до постели — и выключусь. А пришел к тебе, лежу — не спится.

Дениска промолчал и спросил:

— А кто же у вас бензонасос свистнул?

— А кто его знает. По трассе ребята дружные работают, найдем. А уж как обнаружится — пусть на себя пеняет.

— Таких людей к БАМу и близко нельзя допускать, — вспомнил Дениска понравившиеся ему слова Сани Архипова.

Кразист ворохнулся на своем месте.

— Это ты правильно сказал, — услышал Дениска. — Святое дело должно делаться чистыми руками. — Кразист вздохнул какой-то своей мысли, опять лег, устроился поудобнее, полежал тихо, спросил: — Скажи-ка мне, Денис, а ты не родственник тому Корчагину?

— А что? — осторожно спросил Дениска.

— Интересно все ж. Я по себе думаю, меряю другой раз — вот мужик был! — и правда что сталь. А если ты одного корня росток… Знал я одного такого мужика — у нас шоферил. Ну, брат, и в огонь и в воду с открытыми глазами. Мы тогда Амурск только-только раскручивать начали. Дорог нет, водителей не хватает, а дело делать надо. Кто же за нас город построит? Разумеешь? Мы тогда… Я был года на три старше тебя — только срочную оттопал. И Данил Ярцев. Не спишь, Денис?

— Не, рассказывайте, рассказывайте.

— Так вот: раз мы молодые — нам и карты в руки. Данил говорит нам: так и так, парни, давайте через восемь часов работать, пока обстановка не полегчает. Вначале нас восемь человек таких подобралось, а потом и вся колонна. А не найдись такой человек среди нас? Знаешь, скажу тебе, Денис, прямо, тогда, по молодости, прочитал я эту книгу и думал, что раз в те далекие времена такие люди были, как Корчагин, то сейчас их — пруд пруди… А в жизни немного не так. А ты, вижу, того роду-племени.