Американский поцелуй - [29]

— Ш-ш-ш, — утешала Ким, стараясь, чтобы голос звучал убедительно, — из-за того что какому-то извращенцу нравятся твои волосы, не стоит…

— Стриги! — взвизгнула Ралли.

Ралли отправилась во Францию, в Божоле. Она бродила по причудливым старинным улочкам, посещала виноделов, пробовала вино, ходила от одного винного двора к другому. Она сидела на каменных оградах и наблюдала за овцами. Она носила свободные голубые джинсы и мешковатые свитера, скрывавшие ее фигуру. Волосы были собраны в пучок, не отражавший никаких тенденций в моде. Каждый вечер она ужинала в разных ресторанах, где заказывала цыпленка или говядину под простым соусом. Она наслаждалась жизнью и пила божоле, делая заметки о стране и вине. Когда дело дошло до описания людей, Ралли сделала то, чего не делала раньше. Она не обращала внимание на реальную действительность, а превращала людей в сказочных персонажей. Она написала о вежливом мужчине с темными от вина, кривыми зубами, о полногрудой, всегда готовой помочь женщине, о детях, носящих корзины и давящих виноград. Она почувствовала головокружение и воспарила к небесам, когда любвеобильный молодой человек по имени Оливье прижимал ее тело к грубо обтесанной стене. Оливье шептал возбуждающие комплименты на французском и поглаживал ее талию. Его ошибкой было то, что он прижался губами к ее рту, просунул туда язык и поцеловал ее. На секунду Ралли загляделась на головокружительное, бездонное небо, и поцеловала Оливье в ответ. Она слилась с ним в поцелуе, пытаясь стать счастливой и легкой, игривой, как вино. Но в какой-то момент подступило отвращение. Ралли испугалась не только своего языка, но и всего тела, скрытого одеждой, она оттолкнула от себя мужчину, ощущая, что предала ревнивого, всевидящего господина.

ОБЯЗАТЕЛЬСТВО

Меня зовут Патрик Ригг. Мне тридцать три. Кроме всего прочего, я миллионер, потому что, когда мне было шесть, мой старший брат Фрэнсис был неожиданно убит Гуппи — чудесной рыбкой. Наша семья жила тогда в пригороде Чикаго, и мы с Фрэнсисом постоянно просились погулять в поместье Гуппингтон, располагавшемся на краю города. Гуппингтонское поместье — один из причудливых американских парков развлечений. Гуппи, главный персонаж, был толстой оранжевой рыбкой, носившей смокинг и монокль. Он безупречно владел английским, жевал пралине, еще он мастерски владел джиу-джитсу. Мультипликационное шоу с Гуппи транслировалось в Чикаго, а может, и на всю Америку. Каждая серия начиналась с того, как Гуппи невозмутимо прогуливался по своим делам, пил кофе-латте и присматривал коллекционные издания Джозефа Конрада. Обычно его сопровождала сногсшибательная подружка, Групи. Групи была невероятно начитанной рыбкой с убийственной фигурой. Они с Гуппи обменивались шутками и держались за плавники до тех пор, пока не появлялись Большероты. Это были угловатые окуни-смутьяны, которые, по причинам, непонятным мне, как ребенку, в каждой серии преследовали и досаждали Групи. Казалось, что они искренне возмущены благородным происхождением Гуппи и тем, что у него такая сексуальная подружка, в то время как они просто панки. Как бы там ни было, Большероты докучали Гуппи, толкали его, обзывали толстяком, но самой большой их ошибкой (которую они неизменно совершали в каждой серии), было оскорбление Групи. Тогда Гуппи вынимал монокль и протягивал его Групи со словами: «А вот этого я не потерплю!». Со смертоносной точностью он выбивал сопли из Большеротов. Элегантные, сокрушительные приемы джиу-джитсу следовали один за другим, в итоге вокруг Гуппи валялась куча мертвых тушек.

Мы с Фрэнсисом обожали Гуппи. Каждый день мы смотрели мультфильм по телевизору, а потом сами разыгрывали увиденную резню. Фрэнсис был старше меня на три года. По праву старшинства он всегда был Гуппи, а мне отводилась роль Большерота. Обычно мы колошматили друг друга до тех пор, пока один из нас не закричит или не начнет истекать кровью или пока не позовут обедать. Я всегда обижался, что за мной закрепился ярлык Большерота. Удары я наносил по-настоящему, возмущенно и не глядя — это стоило брату выбитого зуба и двух синяков под глазами.

Гуппингтон был причудливым развлекательным парком. Он напоминал кафе «Хард-рок», книжный магазин Блови и многое другое. Успешные бизнес-гении убедили меня, что именно там и живут рыбы. Я, наверно, должен был засыпать родителей вопросами, почему Гуппи живет не под водой и почему он обожает пралине, но я не помню этого. Все, что я помню, — это многочисленные аллеи парка и особняк Гуппи. Особняк был самым прикольным местом в парке. Внутри горели ослепительные люстры, а у барной стойки продавали пралине и напиток, напоминавший шампанское. На заднем дворе находилась огромная плексигласовая рыба, бассейн Гуппи. Он был примерно тридцать футов в длину и столько же в ширину, его заполняла голубая пена, имитировавшая воду. Главное, чтобы родители купили билет, тогда тебе выдавали шлем, похожий на голову Большерота. Затем ты поднимался по лестнице на бортик и ждал в очереди на площадке. Парень в костюме Гуппи стоял на другом конце площадки. Когда подходила твоя очередь, можно было дать ему пару затрещин, и он издавал притворные ахи и охи, так что родители видели, что не зря потратились на билет. Потом Гуппи вопил: «Я этого не потерплю!» — и толкал тебя плавником прямо в самую гущу пены. Некоторое время можно было дурачиться в пене вместе с другими детьми, а потом служитель вытаскивал тебя наружу.