Американский период жизни и деятельности святителя Тихона Московского, 1898–1907 гг. - [8]
>8 Там же.
>9 Письмо преосвящ. Алеутского экзарху Грузии Флавиану (Городецкому) от 31 октября (ст. ст.) 1898 г. (Письма святителя Тихона. С. 11.)
>10 См.: Американский период жизни и деятельности святителя Тихона Московского: 1898–1904 гг. / Сост. А.В. Попов. СПб.: САТИСЪ, 2011. С. 264–320.
>11 Наречение и хиротония архимандрита Германа во епископа Люблинского // ПЦВ, 1898, № 45, с. 1698.
>12 Письмо преосвящ. Алеутского экзарху Грузии Флавиану (Городецкому) от 13 ноября (ст. ст.) 1898 г. (Письма святителя Тихона. С. 13.)
>13 Отъезд преосв. Тихона, епископа алеутского и аляскинского, в С. Америку // ЦВс, 1898, № 47, ст. 1624.
>14 План посольской церкви в Берлине и ее внутренний вид см.: Шмеллинг Л. Русские Православные Церкви за границею // Зодчий. Журнал архитектурный и художественнотехнический, 1900, № 7, с. 88–89.
>15 Перешедший из католичества в православие и хиротонисанный в 1894 году во пресвитера Гёкен Василий (Антон Фердинанд).
>16 Прот. Арсений Рождественский.
>17Туркевич В.И. Из Северной Америки // ПЦВ, 1899, № 5, с. 214.
>18 Письмо преосвящ. Алеутского экзарху Грузии Флавиану (Городецкому) от 3 декабря (ст. ст.) 1898 г. (Письма святителя Тихона. С. 15.)
>19 Прибытие Преосвященного Тихона, Епископа Алеутского и Аляскинского, во вверенную ему Епархию // АПВ, 1899, т. Ill, № 1, с. 12.
>20 Прибытие Преосвященного Тихона, Епископа Алеутского и Аляскинского, во вверенную ему Епархию. С. 12.
По мнению прот. Леонида Кишковского «Шампань» пришла в нью-йоркскую гавань 30 ноября/12 декабря 1898 г., из-за карантина Тихон сошел на берег 1/13 декабря 1898 г. и вечером того же 1/13 декабря отслужил бдение в Николаевской церкви [Kishkovsky L. Archbishop Tikhon in America // St. Vladimir’s Theological Quarterly, 1975, v. 19, № 1, p. 9–10. Kishkovsky L. Archbishop Tikhon and the North American Diocese 1898–1907 // Orthodox America 1794–1976. Development of the Orthodox Church in America / Ed. Constance J. Tarasar, John H. Erickson. Syos-set: OCA. Department of History and Archives, 1975. P. 83]. Мнение Кишковского противоречит сообщениям «Американского православного вестника», «Церковных ведомостей» [Туркевич В.И. Цит. соч. С. 214], «Церковного вестника» [N.N. Из Нью-Йорка. (Прибытие и встреча преосвященного Тихона, новоназначенного епископа алеутского и аляскинского) // ЦВс, 1898, № 52, ст. 1819] и газеты «The San Francisco Call» [Head of the Russian Church in America… // The San Francisco Call. — 1898.— 14 December] о том, что Тихон сошел на пристань в 10 ч. утра 30 ноября/12 декабря 1898 г. и вечером того понедельника отдыхал после тяжелого перехода чрез Атлантический океан. Свое первое всенощное бдение в Америке епископ отслужил на следующий день — 1/13 декабря 1898 г.
>21 Архим. Анатолий был по болезни уволен преосвящ. Николаем (Зиоровым) от службы в Алеутской епархии [см., напр., определение Свят. Синода от 12–19 августа (ст. ст.) 1898 г. за № 2967, о выдаче Архимандриту Анатолию пособия на проезд из Америки в Россию (РГИА, ф. 796, оп. 209, год 1898, д. 2069, л. 352–352 об.)]. Епископ Тихон вновь принял в епархию бывшего благочинного Ситкинского округа, согласно прошению о. Анатолия [см. отношение преосвящ. Алеутского на имя обер-прокурора от 18 декабря (ст. ст.) 1898 г. за № 1294 (РГИА, ф. 796, оп. 179, год 1898, д. 4109, л. 4–4 об.)], и назначил архимандрита в декабре 1898 года экономом архиерейского дома.
>22 Настоятель Николаевской домовой церкви в Монреале.
>23 «…это дом № 323 по второму Авеню, в котором и до настоящего времени помещается церковь и причт. Ширина его 26 фут. и длина 40 фут. При нем небольшой дворик. За 1500 долларов в год хозяин согласился его отдать внаем с правом продолжить этот контракт не повышая платы, если мы того пожелаем. При переделке здания в церковное помещение не удалось избежать неудобств, на которых помирились, имея в виду, что это помещение церкви временное. Нельзя было никак приспособить молитвенный зал таким образом, чтобы алтарь установить на восток, и он обращен в западную сторону. За отведением небольшой части бельэтажа под микроскопический алтарь и устроением столь же микроскопических клиросов, в распоряжении богомольцев осталось сравнительно небольшое пространство с площадью 15 × 30 футов» (Хотовицкий А. А. Православная церковь в Нью-Йорке // ПЦВ, 1900, № 6, с. 226).
>24 Прибытие Преосвященного Тихона, Епископа Алеутского и Аляскинского, во вверенную ему Епархию. С. 14.
>25 Прибытие Преосвященного Тихона, Епископа Алеутского и Аляскинского, во вверенную ему Епархию. С. 14–15.
>26 Письмо преосвящ. Алеутского экзарху Грузии Флавиану (Городецкому) от 3 декабря (ст. ст.) 1898 г. (Письма святителя Тихона. С. 15.)
>27 Прибытие Преосвященного Тихона, Епископа Алеутского и Аляскинского, во вверенную ему Епархию. С. 16.
>28 Allegheny, Ра.
>29 Прибытие Преосвященного Тихона, Епископа Алеутского и Аляскинского, во вверенную ему Епархию. С. 16.
>30 Николаевская сиро-арабская церковь «занимает собою всего одну комнату в довольно грязном доме в еще более грязном соседстве со множеством Арабов торгашей на улицах и с кучами живописнейших ребятишек, валяющихся в пыли, безо всякого присмотра. Узенькая лестница ведет посетителя на площадку второго этажа, вровень с которою, отделенная сквозною металлическою решеткой, помещается придавленная собственным потолком церковь, — очевидно служившая когда-то товарным складом, — почти постоянно доступная уличной пыли и другим весьма неприятным наружным атмосферическим явлениям. Внутри арабская церковь так же неуютна, как неприглядна снаружи. Во всем негармоничное сочетание красок, вообще присущее восточному вкусу. Рядом с богатыми, расшитыми кованым золотом плащаницами (дар России) по стенам развешены иконы лубочной живописи. Хороший образ там и сям задрапирован самою невозможною, кричащего цвета дешевою материей… Раскиданные несимметрично по женской половине церкви разнокалиберные стулья, прозрачные, вместо восковых, свечи, — приношения благочестивых Арабок, — непривычны нашему глазу. Также непривычно и, правду сказать, неприятно и самое церковное пение со множеством рулад, старательно выводимых гнусавым тенором старика-псаломщика с таким физическим напряжением, что становится больно глядеть на его физиономию, и аккомпанируемых монотонным звуком-мычанием, исторгающимся из уст всех присутствующих».
Записки рыбинского доктора К. А. Ливанова, в чем-то напоминающие по стилю и содержанию «Окаянные дни» Бунина и «Несвоевременные мысли» Горького, являются уникальным документом эпохи – точным и нелицеприятным описанием течения повседневной жизни провинциального города в центре России в послереволюционные годы. Книга, выходящая в год столетия потрясений 1917 года, звучит как своеобразное предостережение: претворение в жизнь революционных лозунгов оборачивается катастрофическим разрушением судеб огромного количества людей, стремительной деградацией культурных, социальных и семейных ценностей, вырождением традиционных форм жизни, тотальным насилием и всеобщей разрухой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Автор книги «Последний Петербург. Воспоминания камергера» в предреволюционные годы принял непосредственное участие в проведении реформаторской политики С. Ю. Витте, а затем П. А. Столыпина. Иван Тхоржевский сопровождал Столыпина в его поездке по Сибири. После революции вынужден был эмигрировать. Многие годы печатался в русских газетах Парижа как публицист и как поэт-переводчик. Воспоминания Ивана Тхоржевского остались незавершенными. Они впервые собраны в отдельную книгу. В них чувствуется жгучий интерес к разрешению самых насущных российских проблем. В приложении даются, в частности, избранные переводы четверостиший Омара Хайяма, впервые с исправлениями, внесенными Иваном Тхоржевский в печатный текст парижского издания книги четверостиший. Для самого широкого круга читателей.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Эта книга рассказывает о героических днях гражданской войны, о мужественных бойцах, освобождавших Прикамье, о лихом и доблестном командире Филиппе Акулове. Слава об Акулове гремела по всему Уралу, о нем слагались песни, из уст в уста передавались рассказы о его необыкновенной, прямо-таки орлиной смелости и отваге. Ф. Е. Акулов родился в крестьянской семье на Урале. Во время службы в царской армии за храбрость был произведен в поручики, полный георгиевский кавалер. В годы гражданской войны Акулов — один из организаторов и первых командиров легендарного полка Красных орлов, комбриг славной 29-й дивизии и 3-й армии, командир кавалерийских полков и бригад на Восточном, Южном и Юго-Западном фронтах Республики. В своей работе автор книги И.
Книга посвящена исследованию вопроса о корнях «сергианства» в русской церковной традиции. Автор рассматривает его на фоне биографии Патриарха Московского и всея Руси Сергия (Страгородского; 1943–1944) — одного из самых ярких и противоречивых иерархов XX столетия. При этом предлагаемая вниманию читателей книга — не биография Патриарха Сергия. С. Л. Фирсов обращается к основным вехам жизни Патриарха лишь для объяснения феномена «сергианства», понимаемого им как «новое издание» старой болезни — своего рода извращенный атеизмом «византийский грех», стремление Православной Церкви найти себе место в политической структуре государства и, одновременно, стремление государства оказывать влияние на ход внутрицерковных дел. Книга адресована всем, кто интересуется историей Русской Православной Церкви, вопросами взаимоотношений Церкви и государства.
Настоящая книга представляет собой сборник статей, посвященных проблемам церковной жизни и церковно-государственных отношений эпохи Императора Николая II. Некоторые из представленных материалов публикуются впервые; большинство работ увидело свет в малотиражных изданиях и на сегодняшний день недоступно широкому читателю. В статьях, составляющих книгу, затрагиваются темы, не получившие освящения в монографиях автора «Православная Церковь и государство в последнее десятилетие существования самодержавия в России» (СПб., 1996) и «Русская Церковь накануне перемен (1890-е-1918 гг.)» (М., 2002). Книга предназначена специалистам-историкам и религиоведам, а также всем интересующимся историей России и Русской Православной Церкви в последний период существования Империи.
Значительную часть XX века Русская Православная Церковь подвергалась ожесточенным гонениям со стороны безбожных властей, породив целый сонм мужественно стоявших за веру Христову исповедников. Книга посвящена истории одной из самых значительных форм церковного сопротивления — иосифлянскому движению, получившему свое название по имени митрополита Петроградского Иосифа (Петровых). В ней описываются, прежде всего, судьбы руководителей и основных участников движения, многие из которых уже прославлены в лике святых как Новомученики и Исповедники Российские. Книга подготовлена на основе большого комплекса ранее не известных архивных документов и личных воспоминаний.