Американский опыт - [36]
Кастэр маневрировал теперь лифтом в большом здании на 42-ой улице. Восемь часов в день швырял свой «экспресс» до 19-го этажа, затем, с остановками, до 32… потом назад, тем же курсом. «Watch your step! Watch your step!» Опускаясь все ниже по социальной лестнице, Боб постиг еще одну истину. Он понял, что, зарабатывая 26 долларов в неделю, негр действительно пахнет хуже, чем добывающие 50 или 100, жена его неотесана, а дети без призора.
Хирург, приятель Поркина, все настойчивее подбивал Боба на частичную пересадку кожи. Доктор Спарт не оспаривал самого метода, но советовал повременить. Боб согласился с его доводами, решив, однако, сделать это, во всяком случае, — до родов. (Так, в феодальные века, иной крепостной, у которого забеременела жена, спешил выкупиться, — дабы ребенок вошел в мир вольным).
Все внимание Боб сосредоточил на юридической стороне вопроса. Ему хотелось до венчания раздобыть бумажку, удостоверяющую его подлинную расу. С этой целью собирался смотаться в Вашингтон, который опять медлил с ответом. Спешить надлежало еще по следующей причине: немногочисленные свидетели, которые могли под присягой поддержать Кастэра в его домоганиях, необычайно быстро рассеивались, уезжали, умирали. Этот процесс, вообще естественный в большой стране, усложнялся еще обстановкою военного времени. Люди пропадали, снимались с мест, катили за тридевять земель, где платили за работу больше, а их адрес часто являлся государственной тайною. Миссис Линзбург, согласившаяся было выступить и свидетельствовать в пользу Роберта Кастэра, неожиданно, в ночь с пятницы на субботу, после синема, почувствовала себя худо и скончалась до прихода врача.
Прайт, старый адвокат Боба, окликнул его однажды в лифте: «Его величество случай. Мир действительно тесен». (Он и статьи свои писал такими отрывистыми фразами). Тут же предложил Бобу выгодную службу: много денег, мало хлопот, свободные «викенды». «Путает, негодяй, опять что-то путает», — догадался Кастэр. От синекуры отказался, но пригласил его на чашку чая. И Прайт начал бывать у Сабины. Бледный, беспокойный, жалкий какой-то. «У вас внешность человека с нечистой совестью», — шутил Боб: все, и Прайт, смеялись.
— Ах, жизнь, жизнь, — со вздохом роптал адвокат.
31. Соблазн
Средств требовалось значительно больше, чем давал скудный оклад Боба; в сущности, он жил на три дома: своя комната, Сабина и помощь Магде. К счастью, доктор Спарт полностью взял на себя заботы о Сабине. Но все же денег было мало. И получив письмо от Макса (патрона Сабины) с загадочным предложением зайти по интересному делу… Боб не преминул воспользоваться приглашением.
Макс встретил его подозрительно ласково, даже одобрительно отозвался о книжке Кастэра, посвященной Испании. Там сидел еще профессиональный писатель, насколько Боб мог понять, финский драматург, и площадной руганью крыл агента и Америку. Речь шла обычная: перестроить, сократить, изменить, дописать.
— Никогда! — клялся драматург. — Если я дам эту вещь, то в форме мною задуманной и только! Ребенку нельзя отрезать уши, даже если они у него оттопырены. Искусство органично. Произведение рождается подобно живому существу, а не строится на манер машины. Мы не имеем права переставлять части по нашему капризу.
— Но вы сможете таким образом реализовать хотя бы часть своего замысла, — вкрадчиво объяснял Макс: — Лучше как-нибудь продать, получить деньги, имя, а после вы свободны делать, что хотите: с именем это легче.
— Тогда у меня исчезнут все идеи и ценные чувства, — брезгливо возражал финн. — Именно так начинает каждый сутенер и Иуда: немного, временно. А кончает духовной смертью. В Европе тиранические режимы соблазнили интеллигенцию чинами, орденами, пайками и угрозами пыток. А вы, хитрые, покупаете их дешевле: золотом. Не обманывайте себя: купить можно только продажное. У вас нет святых, теоретиков, ученых, композиторов, художников, скульпторов… И не будет. Даже Христофор Колумб не был американцем. Вы привозите, как-товар, из других стран гениев, но стоит им ступить на вашу землю, подышать этим воздухом и они духовно превращаются в паразитов, выдыхаются, светят собственным отраженным светом! — писатель давно уже обращался к Бобу, чувствуя в нем, черном, возможного союзника. — Вы знаете, — продолжал он, улыбаясь: — Моя приятельница, аграрный химик, утверждает, что анализ здешней почвы показывает очень низкое содержание эфирных масел: по сравнению с Европой. Вот почему ваши фрукты, овощи, цветы и вина не пахнут, не имеют вкуса. А между тем вы строите небоскребы, которых другие континенты не могут удержать на своей поверхности. Это объясняется особым характером американского материка. И я думаю: возможно, что в этой земле есть особые иррадиации, убивающие способность к духовному творчеству, превращают людей постепенно в скопцов, в мумии… Такие лучи… или, наоборот, отсутствие необходимых для творчества излучений, — финн заговорчески подмигнул Бобу.
— Вы совершаете ошибку, когда говорите о Соединенных Штатах как о чем-то завершенном, готовом, данном, — неохотно возразил Кастэр. — Америка — колония. Сто лет тому назад средний запад был еще прерией и дикари торговали скальпами. Сравните Америку с Австралией, Новой Зеландией и вы поймете какое это чудо: то, что уже сделано. Вы понимаете: колония! Войдите в бар и посмотрите, как десять мужчин окружают одну бабу, и вы вспомните времена, когда с корабля высаживались триста мужиков и две проститутки.
Василий Яновский вошел в литературу русской эмиграции еще в тридцатые годы как автор романов и рассказов, но мировая слава пришла к нему лишь через полвека: мемуарная книга `Поля Елисейские`, посвященная парижскому, довоенному, расцвету нашей литературы наконец-то сделала имя Яновского по-настоящему известным. Набоков и Поплавский, Георгий Иванов и Марк Алданов — со всеми Яновский так или иначе соприкасался, всех вспомнил — не всегда добрым, но всегда красочным словом. Его романы и рассказы никогда не были собраны воедино, многое осталось на журнальных страницах, и двухтомное собрание сочинений Яновского впервые показывает все стороны дарования этого ярчайшего писателя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Василий Яновский (1906, Полтава – 1989, Нью-Йорк) – один из ярких представителей «незамеченного поколения» русского Монпарнаса, автор скандальных воспоминаний о русской эмиграции в Париже «Поля Елисейские». Вторая мировая война вынудила его, как и многих других, покинуть Европу. Два романа, вошедших в эту книгу, были закончены уже в США.«Портативное бессмертие» (публикуется в России впервые!) Яновский начал писать еще в Париже. Перед Второй мировой группа ученых, предчувствуя мировую катастрофу, изобретает лучи-омега, которые могут сделать все человечество добрым…«По ту сторону времени» – это и «метафизический триллер», и «роман-притча», и «сакрально-научный детектив».
«Поля Елисейские» Василия Яновского – очень личные, яркие, субъективные воспоминания о русской эмиграции в Париже первой половины XX века. Главные герои книги – «незамеченное поколение», дети первой волны эмиграции. Они противопоставляли себя «старшим писателям» и считали, что незаслуженно оказались на втором плане.Среди близких друзей В. Яновского были Борис Поплавский, Юрий Фельзен, Валериан Дряхлов; он был знаком с Д. Мережковским, З. Гиппиус, И. Буниным, Б. Зайцевым, В. Ходасевичем, Г. Ивановым и др.Книга иллюстрирована редкими фотографиями.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.
«Юность разбойника», повесть словацкого писателя Людо Ондрейова, — одно из классических произведений чехословацкой литературы. Повесть, вышедшая около 30 лет назад, до сих пор пользуется неизменной любовью и переведена на многие языки. Маленький герой повести Ергуш Лапин — сын «разбойника», словацкого крестьянина, скрывавшегося в горах и боровшегося против произвола и несправедливости. Чуткий, отзывчивый, очень правдивый мальчик, Ергуш, так же как и его отец, болезненно реагирует на всяческую несправедливость.У Ергуша Лапина впечатлительная поэтическая душа.