Американские мемуары - [5]
Заваливаясь набок, я кое-как вылезаю из своего Шевроле. Пытаюсь стоять прямо. По-моему, не очень получалось, но я стоял на своем до конца.
- Я не пьян офицер.
- Пройдите по прямой приставным шагом, сэр.
Это надо было видеть. Я сдулся, я провалился, я засыпался. Два приставных шага, и я кренюсь вправо, судорожно перебираю ногами, чуть не падаю в кювет. Да… Меня одаривают браслетами, запирают мою машину, сажают на заднее сиденье чудо-воронка и везут в Городской Центр города Линден, где находится доблестное отделение местных акабов.
Дальше - совсем смутно, видимо, от волнения. Меня препроводили в комнату, где сидел симпатичный усатый мусор. Перед глазами все плывет, я дую в трубочку, любезно предоставленную усатым офицером. Не поверите, но вспоминаю Задорнова и хочу, чтобы показатель уровня алкоголя в крови зашкалил, и все доблестные американские менты охренели!
И еще качаю права. Что говорил, точно не помню, точнее, совсем не помню. Помню лишь, как меня, упирающегося и что-то кричащего насильно провожают в камеру. На следующий день офицер, который выдавал мне все вещи говорил, что я дико всех ругал, говорил, что ненавижу Америку и орал что-то про русскую душу, которую им, смиренным винтикам американского ЗОГа, никогда не понять. Но это было только завтра.
Я открыл глаза и я не понял, где я. Голову нестерпимо ломило. Глаза сухие, во рту - выгребная яма Освенцима. Надо мной - серый гладкий потолок. Все тело болит. Конечно! Я же валяюсь на какой-то пластиковой койке, ничем не укрытый. Мутно оглядываюсь: комната метра четыре на три. Койка и некое уникальное устройство из металла, совмещающее в себе унитаз и раковину, - вот и вся меблировка. Три стены глухие, а на четвертой - решетка и грязное поцарапанное стекло. За ними коридорчик. Вижу его стену.
Начинаю потихоньку вспоминать все, что со мной вчера произошло. Становится стыдно. Так как помню я совсем не все.
Подходит какой-то тип в форме, открывает окошко и просовывает мне что-то завернутое наподобие гамбургера (так и оказалось) и маленький стаканчик с кофе. Спрашиваю его: "Офицер, когда меня выпустят?". Пожимает плечами: "Скоро". Вот сволочь.
Заточил нехитрый тюремный харч. Гамбургер оказался выше всех похвал, не то что овощей, даже соусом никаким не полили - всухомятку, запивая мерзейшим кофе, который у нас разве что у хачей за 10 рублей в пластиковом стакане продается. Сижу по-турецки на койке на этой и думаю, какой же я балбес и уродец. Неудивительно, учитывая мое состояние после вчерашних возлияний. После роскошной трапезы, которая стимулировала и так похеренный желудок с кишечником, очень хочется обновить уникальное устройство в углу. Но нет! У меня всегда так. Надо найти что-нибудь, на чем концентрировать внимание и чего не допустить. Решил не обновлять это устройство. Пусть в него ниггеры срут, мне западло.
Состояние поганое, руки трясутся. Но самое главное - нет сигарет и никакого понятия о том, когда меня выпустят из этой клетки. Теперь о внешнем виде. После обысков и отъемов на мне только скам-штаны без ремня и футболка. Больше ничего. Обувь, ремень, кепку, деньги, сигареты, зажигалку, документы, может что-то еще, не помню, отняли. Гол как сокол. Хорошо хоть без браслетов.
Просыпается мой сосед, что отдыхал сном праведника в соседней камере. Начинает голосить:
- Офицер! Офицер! Выпустите меня отсюда! Что я сделал?
Так продолжается много-много тысяч миллионов минут, нет лет. Каждый звук его противного голоса режет ржавым ножом мой мозг на части. Не выдерживаю:
- Заткнись, ублюдок! Хватит голосить, никто к тебе не подойдет.
- А ты, блядь, кто такой???
- Я смотрю ты грубый очень. Подожди нас выпустят, я тебя научу как себя вести.
- Ты что ниггер? С акцентом говоришь.
- А тебе за ниггера язык вырву, ублюдок. Закрой пасть.
Никакого эффекта. Крики "Офицер! Офицер!" длились довольно долго. Начались угрозы в сторону сотрудников местного отделения и всей правоохранительной системы Соединенных Штатов. Наконец все это надоело ментам, они вошли к неспокойному товарищу с целью проведения воспитательной беседы, которая закончилась тем, что ублюдка заставили убирать все, что он по камере разбросал (видимо, гамбургер и кофе, а также имевшуюся в широком доступе туалетную бумагу), а потом нежно и трепетно приковали несколькими наручниками к кровати.
И при этом так вежливо с ним разговаривали. Ай, молодцы. Жалко стена мешала мне все это видеть. Дело свое менты в Штатах знают. Руку не поднимут без крайней необходимости, взятки не возьмут. А если ты попал, тебя за яйца так плотно и высоко подвесят посредством годами выработанной системы наказаний, что потом выть будешь.
Если бы я читал раньше законодательную базу, то знал бы, что при задержании водителя в нетрезвом состоянии его надлежит продержать сутки в участке на нарах. Наверное, в воспитательных целях. Честно говоря, интересный ход. Все знают, как обостряется восприятие действительности с похмела, как начинаешь все обдумывать, себя винить и чайником биться об стену. Со мной тоже происходило нечто подобное. Я тоже сидел и думал. Мне не давали покоя многие вопросы:
Когда речь идет о любви, у консервативных родителей Фрэнка Ли существует одно правило: сын может влюбляться и ходить на свидания только с кореянками. Раньше это правило мало волновало Фрэнка – на горизонте было пусто. А потом в его жизни появились сразу две девушки. Точнее, смешная и спортивная Джо Сонг была в его жизни всегда, во френдзоне. А девушкой его мечты стала Брит Минз – красивая, умная, очаровательная. На сто процентов белая американка. Как угодить родителям, если нарушил главное семейное правило? Конечно, притвориться влюбленным в Джо! Ухаживания за Джо для отвода глаз и море личной свободы в последний год перед поступлением в колледж.
Книгой «СПЯЩИЙ БОГ 018» автор книг «Проект Россия», «Проект i»,«Проект 018» начинает новую серию - «Секс, Блокчейн и Новый мир». Однажды у меня возник вопрос: а какой во всем этом смысл? Вот я родился, живу, что-то делаю каждый день ... А зачем? Нужно ли мне это? Правильно ли то, что я делаю? Чего же я хочу в конечном итоге? Могу ли я хоть что-нибудь из того, к чему стремлюсь, назвать смыслом своей жизни? Сказать, что вот именно для этого я родился? Жизнь похожа на автомобиль, управляемый со спутника.
Автор приглашает читателя послужить в армии, поработать антеннщиком, таксистом, а в конце починить старую «Ладу». А помогут ему в этом добрые и отзывчивые люди! Добро, душевная теплота, дружба и любовь красной нитью проходят сквозь всю книгу. Хорошее настроение гарантировано!
Этот роман о старости. Об оптимизме стариков и об их стремлении как можно дольше задержаться на земле. Содержит нецензурную брань.
Погода во всём мире сошла с ума. То ли потому, что учёные свой коллайдер не в ту сторону закрутили, то ли это злые происки инопланетян, а может, прав сосед Павел, и это просто конец света. А впрочем какая разница, когда у меня на всю историю двенадцать листов дневника и не так уж много шансов выжить.
Впервые доктор Грин издал эту книгу сам. Она стала бестселлером без поддержки издателей, получила сотни восторженных отзывов и попала на первые места рейтингов Amazon. Филип Аллен Грин погружает читателя в невидимый эмоциональный ландшафт экстренной медицины. С пронзительной честностью и выразительностью он рассказывает о том, что открывается людям на хрупкой границе между жизнью и смертью, о тревожной памяти врачей, о страхах, о выгорании, о неистребимой надежде на чудо… Приготовьтесь стать глазами и руками доктора Грина в приемном покое маленькой больницы, затерянной в американской провинции.