Американская разведка против Гитлера - [52]

К концу 1944 года Бэнк отобрал 175 человек, самому молодому из которых было 20, а самому старому — 45 лет. В конце подготовки (март 1945 года) в рядах «Железного креста» было 100 бойцов. С ротой должны были высаживаться всего трое американцев, один из которых был радистом. На вооружении коммунистического спецназа были американские и немецкие винтовки, пулеметы, базуки и немецкие «панцерфаусты». В предместье Парижа Сен-Жермен бойцов учили обращаться с немецкой и американской взрывчаткой (большей популярностью пользовалась первая).

Правда, парашютная подготовка так и не вышла за пределы начальной фазы — бойцы прыгали из дверей стоявшего на земле самолета.

Донован был в восторге и поставил «Железному кресту» главную задачу — захватить живьем Геринга, Геббельса и самого Гитлера. Шеф УСС нисколько не сомневался, что нацистские лидеры обоснуются в «альпийском редуте». После этого приказа Донована коммунистов стали учить брать штурмом укрепленные здания, нейтрализовывать охрану и отходить вместе с задержанными пленниками.

В конце апреля 1945 года первая группа роты была готова к выброске и собралась в районе Дижона. С ней должны были высаживаться сам Бэнк и радист-американец. На всякий случай они решили прыгать в американской форме — в противном случае их согласно приказу Гитлера расстреляли бы на месте. После передовой группы повзводно должна была выпрыгнуть вся рота. Место высадки находилось всего в 90 километрах от альпийской резиденции Гитлера в Оберзальцберге.

Однако еще 6 апреля американский агент донес со ссылкой на откровения подвыпившего немецкого офицера, который еще две недели тому назад находился в имперской канцелярии в Берлине: «Адольф находится в рейхсканцелярии… Адольф устал от жизни… Новый вариант его Ставки в Ордруфе, Тюрингия. Это не Оберзальцберг. Источник информации — австрийский штабной офицер, покинувший Ставку 21 марта». В Ордруфе силами СС действительно строилась подземная штаб-квартира для фюрера, но Гитлер по принципиальным соображениям отказался покинуть столицу.

Высадка «Железного креста» шесть раз переносилась из-за плохой погоды. Наконец раздался звонок от начальника группы специальных операций в Лондоне полковника Джерри Миллера: «Я знаю, что ваши люди из “Железного креста” много поработали и что им не терпится начать операцию, но мы считаем, что Германия и так разгромлена. Зачем же сейчас нам рисковать жизнями этих людей? Я думаю, что нам лучше вообще отказаться от этой затеи»[132].

Но самом деле УСС заботили отнюдь не жизни немецких коммунистов. Наоборот, руководство разведки пришо к выводу о политической нецелесообразности иметь в южной Германии сотню до зубов вооруженных и прекрасно подготовленных коммунистов. Ведь они могли взять власть в свои руки на довольно большой территории, и оккупационным властям пришлось бы с этим считаться.

Немецких коммунистов опять перевели на положение военнопленных, но обещали выпустить их первыми после окончания войны.

После провала покушения на Гитлера и исчезновения Гизевиуса с осени 1944 года резидентура Даллеса приступила к практическому поиску старших офицеров вермахта на Западном фронте, которые согласились бы на локальную капитуляцию подчиненных им сил в обмен на личную безопасность. Для этого были подробно допрошены пленные немецкие генералы, а для налаживания контактов предлагалось инсценировать побег из плена нескольких младших офицеров и переправить их за линию фронта. Руководство УСС не одобрило эту инициативу Даллеса, считая это чистой воды авантюризмом.

К концу войны попытки немцев вступить в контакт с Западом еще более активизировались, и теперь за ними стояли высшие чины СС, включая рейхсфюрера СС Гиммлера. В ноябре 1944 года Даллес, находясь в Швейцарии, получил от начальника СД в Италии группенфюрера Харстера предложение начать сепаратные переговоры об условиях прекращения военных действий в Западной Европе и даже возможном объединении сил для продолжения войны против СССР. Посредниками при этом были крупные итальянские промышленники Маринетти и Оливетти.

Вильгельм Харстер работал в политической полиции Штутгарта еще с 1931 года, а после прихода нацистов к власти получил повышение и стал заместителем начальника политической полиции земли Вюрттемберг. В 1933 году он вступил в СС и НСДАП. С 1937 года работал в гестапо в Берлине, после оккупации Польши возглавил СД и политическую полицию в Кракове. В 1940–1943 годах руководил СД и политической полицией Нидерландов и нес прямую ответственность за депортацию и уничтожение около 100 тысяч голландских евреев.

С сентября 1943 года Харстер возглавил репрессивный аппарат СД и СС в Италии с резиденцией в Вероне. Несмотря на то, что руки у этого человека были по локоть в крови, Даллес не видел ничего зазорного в переговорах с ним[133].

Германский консул в Лугано Александр фон Нейрат, сын Константина фон Нейрата[134], встречался с Геверницем и предлагал свои услуги: молодой фон Нейрат был лично знаком со многими военачальниками вермахта, включая главнокомандующего войсками на Западе фон Рундштедта, командующего в Италии фельдмаршала Кессельринга и командующего войсками СС и полиции в Италии обегруппенфюрера СС Вольфа, и был готов был передать им условия капитуляции.