Американская леди - [7]

Она поджала губы, словно ожидая возражений Ванды. Но таковых не последовало, и Моника принялась просматривать записки дальше.

Ванда терпеливо ждала.

– Разумеется, я хочу побаловать гостей, но в первую очередь мне хотелось бы показать им, насколько все мы избалованы. Нет, нет, и я не исключение! Кто в состоянии радоваться лишь одному блюду при таком изобилии? Воспринимать его как дар божий?

Она широко обвела рукой, указывая на стойки с деликатесами в «Шрафтс».

– Можно и так сказать, осмелюсь предложить аллегорическую тему «Изгнание из рая».

Моника задумчиво посмотрела вверх, словно ожидая за свое остроумие божественной похвалы прямо здесь и сейчас.

– Некое кулинарное подобие, так сказать. – Ванда напряженно кивнула. – Это наверняка очень впечатлит ваших гостей!

Господи, это было слишком даже для Моники Демуан!

– Вот оно!

Моника с победоносной улыбкой протянула через стойку свернутый листок. Но прежде чем Ванда успела его взять, Моника отдернула руку.

– Уточним некоторые моменты для лучшего понимания… Я ожидаю предельной сдержанности. В отношении этого мероприятия никто ничего не должен знать. Когда ты увидишь, чего я хочу, то поймешь, что я имею в виду…

Моника лихорадочно оглянулась через плечо, словно ожидала увидеть стаю гиен, которые только того и ждут, чтобы похитить идеи гениальной хозяйки.

Ванда приложила палец к губам:

– Я буду молчать как рыба. И я бы сделала еще кое-что: такое взрывоопасное мероприятие наверняка потребует от нас чрезвычайных мер. – Она слегка наклонилась к Монике: – Я передам ваши пожелания прямо в руки поварам, избегая отдела заказов! Я также позабочусь о том, чтобы никто и краем глаза не увидел готовые блюда. Шпионы подстерегают на каждом шагу… – шепнула она.

Ха, если бы мистер Шрафт знал, насколько она предупредительно общается с одной из самых важных клиенток! Ванда сделала вид, будто даже не решается взглянуть на заказ Моники, и сунула свернутую бумажку в карман фартука, застегнув его потом на пуговицу.

– Такого сюрприза ваши гости точно никогда еще не получали!

* * *

На другом конце города, в грузовом порту, куда ежедневно прибывают и где разгружаются сотни ящиков со всех концов света, двое только что заключили сделку.

Один из них, низенький коренастый мужчина, сунул в карман куртки конверт, а второй, повыше, энергичным движением захлопнул крышку кейса.

– Я очень доволен вашей работой, мистер Соджорно, – произнес он. – Ваша подготовка очень помогла нам. Не всякий начальник склада стал бы так… кооперативно сотрудничать. Мой отец и я надеемся, что так будет и впредь.

«Кооперативно – что бы значило это дерьмо?» – задумался коренастый. Он был у них на крючке, и они об этом знали! Сумма, которую он получил за услуги, оказалась немаленькой, но ведь за решеткой он вряд ли сможет воспользоваться деньгами. Вытирая со лба капли пота, он коротко прочел про себя молитву святой Лючии: до такого никогда не должно дойти. Потом он нервно огляделся по сторонам.

– Часть «поставки» была уже… ну, скажем так… немного повреждена, – прошептал Соджорно. – Что же будет, если когда-нибудь воздуха не хватит?

Франко де Лукка нахмурился.

– Ну, доставлять определенные грузы на такие дальние расстояния – дело рискованное, это мы все знаем. Климатические условия при перевозке, прежде всего таких… исключительных грузов, играют решающую роль. Но пусть это вас не волнует. Наш человек в Генуе – мастер своего дела. Пока во время перевозки никто не может снаружи добраться до ящиков, внутри хватит воздуха.

Второй кивнул. Слова Франко де Лукки немного успокоили его.

– Когда мы сможем рассчитаться за следующий заказ?

– В начале следующей недели, – ответил собеседник, перелистывая календарь в поисках нужной даты.

– Уже так скоро? Я думал, синьор сначала вернется в Геную…

– Я нанял вас не для размышлений, мистер Соджорно! Если у вас возникнут какие-то трудности, дайте мне знать, – перебил его граф де Лукка.

От взгляда его холодных голубых глаз Соджорно стал беспокойно переминаться с ноги на ногу. Словно зверь, признающий господство другого в стае, он втянул голову, пытаясь казаться менее вызывающим, и вместо ответа лишь пожал плечами.

Взгляд графа снова потеплел.

– Я знал, что мы можем на вас положиться. – Теперь он даже улыбнулся.

«Почему Господь распределил свои дары так несправедливо?» – задался вопросом Соджорно, вдруг почувствовав себя избранным после такой улыбки. У молодого графа было все, чего так не хватало Соджорно и чего он так жаждал: безупречное тело, которое мог бы изваять римский скульптор, лишь привлекая все свои таланты, смуглое лицо, на котором проглядывала свежая щетина, придавая ему мужественности и темпераментности, и глаза, поблескивающие, словно драгоценные камни, и холодные как лед. Рот и подбородок отличались чувственностью и мягкостью, отчего женщины просто таяли. Madonna mia!

– Я останусь в Нью-Йорке на все лето. Мой отец считает, что в связи с большим количеством поставок будет неплохо, если кто-нибудь из нас останется и лично присмотрит за порядком, – ответил граф де Лукка, пряча календарь.

Соджорно с трудом смог отвести взгляд от собеседника. Франко де Лукка не обязан был перед ним отчитываться. Но все же граф ответил, и это в некотором роде льстило Соджорно.