Америка — справа и слева - [20]

Поражают жестокость, садизм, которыми сопровождаются преступления. Но больше всего нас удивило другое. В чикагском полицейском управлении нам сказали, что почти половина всех грабежей банков совершается сейчас не профессиональными бандитами, а налетчиками-дилетантами. Среди них — домашние хозяйки, студенты, клерки, мелкие бизнесмены. Грабежи банков и магазинов стали чем-то вроде развлечения в обеденный перерыв.

Обстановку всеобщей настороженности и тревоги мы ощущали в Чикаго ежедневно и ежечасно. Однажды, когда мы гуляли по городу, около нас остановился какой-то странный бронированный автомобиль. Из распахнувшейся стальной двери выпрыгнули два человека в незнакомой нам серой форме и вытащили пистолеты.

Увидев наведенные на нас дула, мы приготовились к самому худшему — к тому, что нам уже не суждено, будет написать эту книгу.

Один из людей гаркнул:

— Проваливайте отсюда и поскорее!

— В чем дело? Мы иностранцы…

Вместо ответа мы услышали щелчки взводимых курков.

Только потом мы поняли, что это были инкассаторы, приезжавшие забрать выручку какого-то магазина.

У лифта в нашей гостинице с наступлением вечера садился строгий гигантского сложения мужчина в форме полицейского. Кобура его пистолета была не на боку, а на животе, чтобы все видели. Под его суровым сверлящим взглядом все гости отеля, в том числе и мы, чувствовали себя как-то не очень уютно.

Визит чикагским гангстерам мы так и не нанесли, за что извиняемся перед нашими читателями. Однако в свое оправдание мы хотели бы рассказать следующую историю. Однажды репортеры телевизионной компании «Си-Би-Эс» получили задание заснять на пленку квартал роскошных особняков в зеленом и чистеньком пригороде Чикаго, где живут гангстеры.

Прибыв на место, репортеры вытащили свои камеры, звукозаписывающие аппараты и принялись за дело. Мы этот фильм видели. Сперва из особняков выскочили какие-то молодцы, наверное, прислуга, с бейсбольными дубинками. Изображение на экране пошло рывками вкось и вкривь. Зазвенели разбитые стекла автомашины, послышались вопли репортеров.

Хозяева роскошных особняков в тонких шелковых пижамах появились на балконах и закричали молодцам:

— Ату их, ребята! Влепите им еще разок, да покрепче!

Затем приехали полицейские. Вталкивая избитых репортеров в полицейский фургон, один из блюстителей порядка с укоризной говорил:

— Это же самый спокойный район во всем городе. Здесь не было ни одного происшествия, пока вы не явились сюда со своими дурацкими камерами. Как вам только не стыдно!

После просмотра этого фильма мы решили, что брать интервью у гангстеров не будем.

И, тем не менее, в Чикаго мы попали в одну историю, которая едва не завершилась сенсацией.

Вдоволь нагулявшись по вечерним улицам, мы зашли поужинать в какой-то ресторанчик. Вашингтонец обсудил меню с подлетевшим официантом-французом, и вскоре на столе появились ветчина с вареньем, завернутый в фольгу печеный, картофель и шейка омара. Несмотря на кажущуюся гастрономическую несовместимость ингредиентов, ужин получился отменным, и мы не сразу обратили внимание на молодого человека в спортивной куртке, который сидел за соседним столиком. У него были квадратные плечи, сдвинутый вперед подковообразный подбородок и широкие боксерские ладони. Молодой человек держал перед глазами газету, но не читал. Он был чем-то явно озабочен: то и дело поглядывал в окно, точно поджидал кого-то, нервно кусал губы и шаркал ногами под столом.

Но вот странный посетитель отбросил газету и принялся в упор разглядывать нас.

— А за нами наблюдают, — заметил Москвич, расправляясь со сладкой ветчиной. Ему даже показалось, что этот впечатляющий подбородок он видел где-то совсем недавно, может быть, даже в городском полицейском управлении.

— Переодетый шпик? — спросил Москвич. Вашингтонец не успел ответить. Молодой человек резко поднялся со стула и подошел к нам.

— Господа, весьма сожалею, но вам придется прервать ужин и последовать за мной. С официантом можете не расплачиваться: я надеюсь, что вы скоро вернетесь назад. Речь идет об одной простой формальности.

— Простите, а от какой, собственно, организации вы работаете? — спросил Москвич.

Вашингтонец незаметно толкнул его коленом.

— Не задавай таких вопросов, — шепнул он наставительно. — Этот человек все равно тебе тут ничего не скажет. Придется выйти и поговорить. Я думаю, он нас с кем-то спутал.

Молодой человек повел нас к вешалке.

— Джентльмены еще придут за своими плащами, — сказал он, небрежно швыряя доллар важному старику швейцару.

Швейцар на лету поймал бумажку. Потеряв свою важность, он выбежал из-за стойки и с поклоном распахнул дверь.

— Нас что, уже арестовали? — спросил Москвич. Вашингтонец пожал плечами.

Мокрый осенний ветер мусолил обрывки газет на пустынном тротуаре. Пьяная женщина стояла под фонарем, силясь прочесть название улицы. Сверкая своими великолепными огнями, промчалась полицейская машина.

Из-за угла вышли трое людей: лохматый верзила в белой домашней кофте, тонкий юноша в мятом картузе и бородатый крепыш с зонтиком.

— Хелло, Джонни! — крикнул верзила нашему спутнику. — А мы тебя давненько ждем, уже промокли…