Америка. Чудеса здоровой пищи - [63]
Ну как же мне все-таки с ними быть? Если бы тыквы хоть немного заплесневели, я бы с чистым сердцем отнесла их в компост. А по-настоящему переросшие экземпляры мы расколотили и пустили на корм цыплятам. Может, нам завести свиней? Нельзя ли изобрести автомобиль, который ехал бы на цуккини?
Мало нам гигантского урожая, так еще и соседи старались втюхать нам свои тыквы. Однажды мы вернулись домой и обнаружили целый мешок тыкв, подвешенный на нашем почтовом ящике. Конечно, преступника и след простыл.
— Эх, — сказали мы, — что бы нам самим до этого додуматься!
Раньше мне приходилось слышать, что якобы сельские жители в июле — только на один месяц в году — запирают свои автомобили на парковке у церкви, чтобы им на переднее сиденье не напихали тыкв.
Я до сих пор думала, что это шутка.
А надо вам сказать, что в сельской местности люди вообще не привыкли запирать двери своих домов. И заборы здесь ставят лишь с единственной целью: чтобы скот не забрел на посадки. В нашем городке очень спокойная атмосфера, при этом наши соседи всегда бдительны и, если их спросить, обязательно опишут цвет и марку любого автомобиля, который заезжал на лужайку нашей фермы. Так что мои родные немного удивились, когда я начала тщательно проверять прочность запоров всякий раз, когда мы собирались уйти из дому.
— Надо ли объяснять очевидное? — нетерпеливо спросила я в ответ на их недоумевающие взгляды. — Ведь за время нашего отсутствия кто-нибудь может вломиться в дом и оставить нам цуккини.
А ведь июль еще не закончился. Нет уж, спасибо — хватит с нас цуккини!
Середина июля, субботний день, и на нашей ферме — настоящее буйство жизни. После каждой вылазки в огород мы спускаемся с холма, неся полные охапки огурцов, тыкв и помидоров. Мы теперь снимаем урожаи перца, баклажанов, лука, зеленых бобов и листовой свеклы. Через несколько часов придут гости на ужин, так что мы с мамой окидываем взглядом груды свежих овощей и начинаем готовить. Мы начнем с супа из огурцов, который подадим первым, а ведь его требуется некоторое время подержать на холоде. Четырнадцать небольших огурцов, попав в миксер, один за другим превращаются в свежую ярко-зеленую массу. Потом мы вливаем туда йогурт из обезжиренного молока, который сделали еще вчера. И, наконец, добавляем к прохладной светлой массе свежие травы и втискиваем миску в холодильник, между гигантскими цуккини.
Теперь пора печь хлеб. В нашем доме это мужская работа, так что Стивен вытаскивает свои многочисленные мешки с мукой и начинает творить свое чудо. Чашка того и столовая ложка сего отправляются в миксер, у Стивена свой рецепт. Потом он смешивает в миксере все ингредиенты и оставляет тесто подниматься. Позже приходят друзья, и Нэнси, настоящая искусница в изготовлении хлеба, вместе со Стивеном раскатывает и формирует несколько пышных батонов. Во дворе часами горит огонь в большой каменной печи, которую мы построили этой весной.
Нэнси давно рвалась прийти и опробовать эту печь. Они со Стивеном кладут батоны на посыпанные мукой поддоны и ставят их в печь, откуда вычищены угли.
Тем временем мы с мамой готовим десерт: шербет из вишен. Мы собрали вишни с дерева, нависающего прямо над нашим крыльцом. Это дерево словно нас дразнит: большинство ягод растет на самых верхних ветвях. Каждое лето мы со Стивеном карабкаемся наверх по лестницам, которые ставятся в кузов пикапа, стратегически припаркованного под деревом. А мама протестует: «Не надо! Это опасно!» — но в конце концов забирается туда вместе с нами. И все равно множество сверкающих черных ягод по-прежнему недостижимы для тех, у кого нет крыльев. Свою долю получают голубые сойки, хотя все-таки мы собрали в этом году довольно много. Мама вынимает косточки из вишен, и ее руки покрываются пурпурно-черным, как чернила, соком, а я нагреваю воду и мед на плите. Мы смешиваем фрукты и сироп и даем смеси остыть, в готовом виде мы ее после ужина вольем в мороженицу.
В горячей каменной печи батоны пекутся очень быстро. Минут через пятнадцать мы их вынимаем и разрезаем. Одного запаха достаточно, чтобы забыть о приготовлении деликатесов и наброситься на этот хлеб. Но мы устояли, мы разрезаем вдоль целые батоны и раскладываем половинки на противне. Далее фаршируем их поджаренными на гриле овощами и сыром, начиная с ломтиков моцареллы, который изготовили вчера сами. Потом мы отправляем туда же кусочки хорошо подрумянившейся тыквы, патиссоны, зеленые перцы, баклажаны и лук, который я только что сняла с гриля. Последний слой — свежие помидоры с базиликом. Мы на несколько минут засовываем эти противни под жарочную решетку, а потом садимся наслаждаться пищей. У меня такое ощущение, что я стряпала целый день, но полученное удовольствие стоит того.
Суп, постоявший в холодильнике, восхитителен. Он очень кстати, когда ты весь день нарезаешь овощи и суетишься возле горячего гриля. Мы наслаждаемся каждым глотком, потом достаем наши нафаршированные овощами батоны.
В жарочной печи сыр растаял и все содержимое сплавилось в один невообразимый вкус.
Мы сидим, мирно беседуя, и вот приходит время вишневого шербета. Цвет десерта кажется неестественно пурпурным, такого просто не бывает, и в нем идеально сочетается сладкий и кислый вкус.
Барбара Кингсолвер (р. 1955) — выдающийся американский прозаик, поэт и эссеист, лауреат множества международных и национальных премий. Практически все ее книги мгновенно попадают в списки бестселлеров, а главное ее произведение — великий роман «Библия ядоносного дерева» — входит в топ-100 сайта Goodreads и изучается в колледжах и университетах. Фанатичный миссионер Натан Прайс вместе с женой и дочерьми покидает благополучную цивилизованную Америку и отправляется на Черный континент, в джунгли Бельгийского Конго, с твердой верой в Бога и с надеждой на то, что Господь поможет ему обратить местных жителей в христианство.
Герою «Лакуны» Гаррисону У. Шеперду выпала удивительная судьба: он смешивал штукатурку для Диего Риверы, дружил с Фридой Кало и работал секретарем Льва Троцкого в Мексике, а затем вернулся в США, откуда был родом, и стал знаменитым писателем. Его страстью были литература и кухня — казалось бы, что может быть безобиднее? Но не обязательно кого-то обижать, чтобы стать жертвой охоты на ведьм. Рассказывая о том, как дорого порой обходится верность себе и своему призванию, Барбара Кингсолвер исследует природу творчества, связь искусства и политики и механизмы массовых помешательств.
Удивительное дело – большую часть жизни путешествия по России и другим странам были для автора частью его профессиональных обязанностей, ведь несколько десятилетий он проработал журналистом в различных молодежных изданиях, главным образом в журнале «Вокруг света» – причем на должностях от рядового сотрудника до главного редактора. Ну а собирать все самое-самое интересное о мире и его народах и природе он начал с детства, за что его и прозвали еще в школе «фанатом поиска». Эта книга лишь часть того, что удалось собрать автору за время его работы в печати и путешествий по свету.
После Альбигойского крестового похода — серии военных кампаний по искоренению катарской ереси на юге Франции в 1209–1229 годах — католическая церковь учредила священные трибуналы, поручив им тайный розыск еретиков, которым все-таки удалось уберечься от ее карающей десницы. Так во Франции началось становление инквизиции, которая впоследствии распространилась по всему католическому миру. Наталия Московских рассказывает, как была устроена французская инквизиция, в чем были ее особенности, как она взаимодействовала с папским престолом и королевской властью.
«С палаткой по Африке» — это описание последнего путешествия Шомбурка. Совершил он его в 1956 году в возрасте 76 лет с целью создать новый фильм об африканской природе. Уважение к Шомбурку и интерес к его работе среди прогрессивной немецкой общественности настолько велики, что средства на путешествие собирались одновременно в ГДР и ФРГ. «С палаткой по Африке», пожалуй, наиболее интересная книга Шомбурка. В ней обобщены наблюдения, которые автору удалось сделать за время его знакомства с Африкой, продолжающегося уже шесть десятилетий.
Автор прожил два года в Эфиопии. Ему по характеру работы пришлось совершать частые поездки по различным районам этой страны. Он сообщает читателю то, что видел своими глазами. А видел он много: столицу и деревни, истоки Голубого Нила и степи Эфиопского нагорья, морские ворота страны — Эритрею и древний город Гондар. Книга содержит интересный материал о жизни народа и сложных проблемах сегодняшней Эфиопии. [Адаптировано для AlReader].
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Питер Мейл угощает своих читателей очередным бестселлером — настоящим деликатесом, в котором в равных пропорциях смешаны любовь и гламур, высокое искусство и высокая кухня, преступление и фарс, юг Франции и другие замечательные места.Основные компоненты блюда: деспотичная нью-йоркская редакторша, знаменитая тем, что для бизнес-ланчей заказывает сразу два столика; главный злодей и мошенник от искусства; бесшабашный молодой фотограф, случайно ставший свидетелем того, как бесценное полотно Сезанна грузят в фургон сантехника; обаятельная героиня, которая потрясающе выглядит в берете.Ко всему этому по вкусу добавлены арт-дилеры, честные и не очень, художник, умеющий гениально подделывать великих мастеров, безжалостный бандит-наемник и легендарные повара, чьи любовно описанные кулинарные шедевры делают роман аппетитным, как птифуры, и бодрящим, как стаканчик пастиса.
Кто-то любит путешествовать с фотоаппаратом в руке, предпочитает проторенные туристические маршруты. Есть и отчаянные смельчаки, забирающиеся в неизведанные дали. Так они открывают в знакомом совершенно новое.Мэтью Форт исколесил Сицилию, голодный и жаждущий постичь тайну острова. Увиденное и услышанное сложилось в роман-путешествие, роман — гастрономический дневник, роман-размышление — записки обычного человека в необычно красивом, противоречивом и интригующем месте.
В продолжении книги «Год в Провансе» автор с юмором и любовью показывает жизнь этого французского края так, как может только лишь его постоянный житель.
Герои этой книги сделали то, о чем большинство из нас только мечтают: они купили в Провансе старый фермерский дом и начали в нем новую жизнь. Первый год в Любероне, стартовавший с настоящего провансальского ланча, вместил в себя еще много гастрономических радостей, неожиданных открытий и порой очень смешных приключений. Им пришлось столкнуться и с нелегкими испытаниями, начиная с попыток освоить непонятное местное наречие и кончая затянувшимся на целый год ремонтом. Кроме того, они научились игре в boules, побывали на козьих бегах и познали радости бытия в самой южной французской провинции.