Алый - цвет жизни - [20]

   Рилильен растерялся.

   - Но тогда что Вам нужно?!

   - Перстень моего сына, он у вас, я чувствую и вира.

   - Вира?

   - В оплату долга я требую уничтожить "Венец Лояльности".

   Правитель эльфов недоуменно хлопнул глазами и стараясь сохранить лицо согласно кивнул.

   Узнав, что ни ее саму, ни ее брата никто не собирается убивать, девочка успокоилась. Как ни странно, но она верила этому древнему существу так похожему на эльфа. Кроме того, Гайлириэль не понимала что происходит. Ей казалась очень странной, скорее даже неправдоподобной и нелепой вся ситуация - отказаться от мести ради какого-то непонятного венца! Невероятно! Непревзойденные воины и убийцы, даже если разделить все слухи, что о них ходят до сих пор на двадцать, никогда не были замечены во всепрощении. А тут на тебе, сломать какую-то никому не нужную железяку, пусть и золотую в обмен на отказ от кровной мести! Все эти мысли вихрем пролетели в хорошенькой головке, а спустя пару мгновений она окончательно растерялась. Гайлириэль превратилась в изгоя среди собственного народа, ее поразила до глубины души невозможная несуразность: Хельдар, так ненавидимый ею отнесся к ней и ее брату лучше родного дяди, который не колеблясь отдал их жизни в его руки! И это порождение проклятого бога, вечно жаждущий крови и чужой боли безжалостный убийца?!

   Гайлириэль помотала головой.

   Пока девочка обдумывала случившееся только что, в тронном зале появился секретарь князя разряженный в пух и прах молодой эльф, от обилия золота, бантиков, рюшечек и прочей мишуры на его одежде рябило в глазах. Одолериаллин кичился своей должностью и приближенностью к обличенной властью особе Княжеской крови, чем неудержимо хвастался. Эльф был хвастливым настолько, что слухи, распускаемые им, доходили даже до такой затворницы как Гайлэ. Эльф нес перед собой аккуратно свернутый алый плащ, поверх которого лежал массивный серебряный перстень с крупным прямоугольным черным камнем. Хельдар бережно принял ношу, не удостоив молодого эльфа даже взглядом, после чего медленно погладил перстень. Одолериаллин сделал шаг назад, его развязный голос разнесся по залу:

   - Наконец-то мы избавились от этой половой тряпки и ужасно безвкусной безделушки. - пораженные взгляды эльфов, даже гвардейцев, позабывших о собственных обязанностях скрестились на молодом дивном, купающимся во всеобщем внимании.

   Гайлэ во все глаза смотрела на хельдара, потому была единственной, кто заметил в темных глазах неподдельную боль и грусть, а затем и секундную потрясенную растерянность. Непонятно откуда, но Гайлэ была уверена, что этот всплеск чувств, быстро сменившийся каменной маской невозмутимости, был вызван не словами заносчивого сородича, вряд ли он их даже слышал, но оказалось, слышал. Риоррдан иронично усмехнулся, блеснув белоснежными небольшими клыками, и ласково пообещал:

   - Выпорю, засранец малолетний. - Одолериаллин от этих слов резко побледнел и не дожидаясь приказа чуть ли не бегом выскочил из зала. Проводив его глазами, Риоррдан весело хмыкнул и тихо пробормотал: - Дурачок.

   Рилильен нервно покрутил головой, смахнул холодную испарину со лба.

   - Князь Риоррдан, прошу меня извинить за слова моего подданного.

   Хельдар только отмахнулся и выразительно посмотрел на тонкий золотой обруч, венчавший голову эльфийского Князя. Торопливо кивнув, Рилильен снял обруч и растерянно оглянулся, словно что-то разыскивая, но не найдя резко согнул его пополам. Несмотря на то, что венец был целиком отлит из золота, он с легким звоном переломился на две ровные части, Риоррдан удовлетворенно кивнул. Гайлэ готова была поклясться, что по тонким бесцветным губам хельдара гуляла проказливая улыбка.

   - Князь Риоррдан, Вы удовлетворены? - спросил Рилильен, даже не пытаясь скрыть нотки надежды.

   - Более чем. - холодно ответил хельдар, небрежным жестом разворачивая перед собой черную рамку портала. Эльфийский правитель окликнул хельдара:

   - Князь Риоррдан, хельдары когда-нибудь вернутся?

   Прежде чем портал истаял, до князя и остальных присутствующих эльфов долетели его слова:

   - Все зависит от ребенка моего сына.

   - Шарриэн оставил потомство, - задумчиво и одновременно облегченно пробормотал Рилильен, - скорее все только поэтому мы так легко отделались. - Князь смахнул крупные капли пота дрожащей ладонью, устало плюхнулся на трон и небрежно махнув рукой, приказал: - Все свободны.

   Гайлириэль взяла молча простоявшего все время их пребывания в тронном зале брата за руку и как маленького ребенка повела его домой, на ходу рассуждая:

   - "После того, что сегодня случилось, я не имею никакого права винить хельдар во всех своих неурядицах. Нам с братом оставили жизнь. Спасибо. Нет, честно спасибо. Причем не из милости. Да, братика Князь Риоррдан пожалел, но я его тоже жалею, тут ничего оскорбительного нет, а я по его словам тут вообще не причем. Хорошо. Братик пострадал из-за них...." - Гайлэ помотала головой, - "Нет! Надо смотреть правде в глаза. Брат пострадал из-за собственной глупости и приказа князя. Да! Не было бы этой глупой войны, Алериэль бы не пострадал". - девочка не по годам мудро рассуждала, тяжело вздохнула окончательно признаваясь себе, что большая часть вины лежит и на самом Алериэле, возможно даже и на ней. Гайлэ сделала заключение: - "Нет, к хельдарам я не прониклась симпатией, но и ненавидеть больше не могу. Не имею права. А вот то, что "дядюшка" и остальные кланы решили нас отдать на заклание, забыть я уже не смогу никогда".