Алые буквы - [37]

Эллери с размаху нанес Харрисону удар правой в челюсть, от которого актер опрокинул кресло и приземлился на коврик у камина.

Но, отъезжая от дома, Эллери не ощущал гордости за свою маленькую победу. Он сделал лишь то, что голыми руками может сделать любой мужчина.

Но этого было недостаточно.

На самом деле ему не следовало приходить, не подкрепив свои позиции смертельным оружием.

L, M, N

Эллери не стал следовать за Мартой на ее рандеву с Вэном Харрисоном на стадион Луисона или в универмаг «Мейсис» — два свидания, разделенные всего лишь двумя днями. Они могли продемонстрировать всего лишь алфавитные вариации на ту же скучную тему.

Дерк исполнял музыку иного рода. Он становился все более угрюмым и беспокойным. Работа над книгой продвигалась с трудом, а временами и вовсе застопоривалась. Дерк снова начал зацикливаться на уходах и приходах Марты, наблюдая за ней мрачным взглядом. Дважды он пытался ее выследить. В первый раз Никки была застигнута врасплох и сама побежала вслед за ним, но оказалось, что Марта, как предупреждала, отправилась на репетицию, поэтому Дерк вернулся с довольно глупым видом. Во второй раз Никки успела подать Эллери заранее условленный сигнал по телефону, и он через полчаса очутился на нужном месте. На сей раз намерения Марты также были чисты, но инцидент заставил Эллери и Никки понервничать, и после этого они не знали ни часа покоя.

«Куда, черт побери, запропастился Филдс?» — не переставая, думал Эллери.

Филдс вернулся из Флориды в то утро, когда Никки позвонила Эллери, что пришло письмо «N».

— Где на этот раз? — спросила она. — Я забыла.

— В «Гарден» на Мэдисон-сквер.

— Но ведь это на «М».

— Нью-Мэдисон-сквер — пуризм, используемый только в путеводителях. А вы не заглядывали в ее книгу?

— Я не осмеливаюсь даже близко к ней подойти.

— Когда свидание — завтра вечером?

— Сегодня. Впервые он назначил встречу на вечер дня прибытия письма.

— Значит, он хочет посмотреть чемпионат боксеров-тяжеловесов, — заключил Эллери. — Какое у нее теперь алиби?

— Она еще не успела придумать. Надеюсь, я смогу удержать Дерка дома. Вдруг он тоже решит пойти на матч?

— При первых же признаках осложнений сразу звоните, Никки.

Обозреватель позвонил спустя две минуты после того, как Эллери положил трубку.

— Леон!

— Я только что прилетел из Майами. Тебе все еще нужны сведения о Харрисоне?

— Разве твоя секретарша не сообщила, как я названивал в твой офис?

— Предпочитаю получить подтверждение.

— Нужны более, чем когда-либо, — сказал Эллери.

— О'кей. — Филдс отвернулся от телефона. Эллери слышал, как он что-то произнес и ему ответил женский голос. — Что ты делаешь сегодня вечером?

— То же, что и ты.

— Я собираюсь сходить на матч — для этого я и прилетел. У тебя есть билет?

— Хочу попытаться раздобыть.

— Забудь об этом. Я устрою нам два места под крышей, чтобы нас не услышали те, кто вертится возле ринга. Пошлю тебе билет после полудня.

— Хорошо.

— Будь на месте к половине десятого. Нам нужно поговорить, прежде чем начнется основной матч. Мне необходимо вернуться во Флориду самолетом в 23.30.

— Буду вовремя.

Эллери положил трубку и потер затылок, чувствуя себя усталым, но скинувшим тяжкий груз.

Он занял свое место на полчаса раньше, вооружившись биноклем.

Ему понадобилось двадцать восемь минут, чтобы найти Марту и Харрисона. Они сидели высоко над рингом, но чуть ниже его и на той же стороне. Марта снова была одета более чем скромно, в платье мышиного цвета, к тому же явно нервничала. Она исподтишка оглядывалась вокруг, а в промежутках застывала на сиденье, словно взывая к невидимым духам. Харрисон наслаждался зрелищем. В предварительном матче участвовали два боксера среднего веса, выкладывающиеся на полную катушку, что соответствовало вкусам актера — он вскакивал при каждой схватке, орал и молотил кулаками в воздухе. Марта пыталась его угомонить, цепляясь за фалды пиджака, но он упорно вырывался.

Когда Филдс появился в проходе, Эллери сунул бинокль в футляр и поставил на пол между ногами.

— Давай закончим поскорее, — сказал обозреватель, опускаясь на пустое сиденье. — Я хочу посмотреть основной матч рядом с рингом. Что тебе известно о Вэне Харрисоне?

— Только то, что и всем.

— Знаешь, как он живет?

— Я был у него в Дарьене. Отличный дом, построен всего несколько лет назад, просторный ухоженный участок, слуга-японец, роскошная мебель, новый «кадиллак»… Я бы сказал, что он живет хорошо.

— На что?

— Ну, — медленно произнес Эллери, — я знаю, что он заработал состояние на Бродвее и в Голливуде, когда был в седле и до больших подоходных налогов. Конечно, Харрисон уже несколько лет не участвовал ни в одной пьесе и только эпизодически выступает по радио и телевидению, но, очевидно, потому, что актеры предпочитают смерть забвению. Должно быть, он живет на проценты со своих капиталовложений.

— Нет у него никаких капиталовложений, — заявил Леон Филдс.

— Тогда с чего же он получает доход?

— Он его не получает.

— Ты имеешь в виду, что он живет за счет своего капитала?

— У него нет капитала. — Филдс иронически скривил губы. — Харрисон лишился последнего цента из своего немалого состояния десять лет назад во время четвертого развода. Алименты, скачки и природный дар быть околпаченным каждым бездельником, который знает, как к нему подольститься, положили его на лопатки, как того болвана на ринге, которого нокаутируют с минуты на минуту. Когда он запил и посреди сезона бросил в беде Эйври Лэнгстона, у него уже было долгов почти на сотню тысяч.