Альтруисты - [26]

Итан, учившийся на тот момент в последнем классе школы, не слишком обрадовался этой новости. Он ничего не имел против Сент-Луиса и был польщен папиным нежеланием отпускать его из дома, чем бы оно ни объяснялось. Но все же Итан мечтал уехать подальше от Артурова испытующего взора – и обязательно в Нью-Йорк, – где он мог быть самим собой, что бы это ни значило. Еще не хватало встречаться с отцом на кампусе! Нет, нет, это будет конец света. Но Артур привел железный довод: если Итан не хочет тридцать лет просидеть в долговой яме, надо выбирать университет с умом. Плюс дело было сразу после событий 11 сентября, многие боялись террористической угрозы. А какой город лучше защищен от международных террористов, чем тот, который не интересен даже международным туристам?

– Я понимаю, ты хочешь учиться в другом городе, – сказала Франсин (она к тому времени создала и возглавила университетскую психолого-консультативную службу, где на общественных началах проводила семинары по борьбе со стрессом, тревогой, депрессией, нарушениями пищевого поведения и прочими проблемами, с которыми сталкиваются студенты). – И я понимаю, что тебя совсем не радует перспектива учиться в вузе, где работают родители.

Итан взглянул на отца. Тот с надеждой приподнял брови.

– Ну да, – кивнул он. – Не знаю… Может, что-нибудь да получится.

Артур принял его «может» за согласие и при любой возможности выражал восторги по этому поводу. «Итан пойдет ко мне, в Дэнфорт, – рассказывал он друзьям и родственникам. – Спасибо руководству за щедрую скидку». Иногда он даже приписывал идею самому Итану. «Сынок поступил мудро: решил сэкономить и воспользоваться скидкой», – говорил Артур, одобрительно поглаживая его по спине. Можно подумать, сэкономленные деньги достались бы Итану, а не ухнули в ипотеку! Однако отцовские похвалы и поглаживания дорогого стоили, Итан их очень ценил. И только слово «скидка» не шло у него из головы: постоянно казалось, что родители на нем сэкономили, что все остальные студенты, заплатившие за обучение полную сумму, каким-то образом узнают больше, встречаются после лекций и получают бонусом еще какие-то знания.

Хотя Альтеры жили рядом с университетом, Итан уговорил родителей оплатить ему хотя бы общежитие. «Здесь я себе друзей не найду», – заявил он матери, показывая пальцем в окно столовой, на чинные улицы Шуто-Плейс. При желании он мог бы предъявить и более веский довод: в конце концов, он сэкономит родителям 23 280 долларов в год, если согласится поступить в Дэнфорт.

Родители уступили. Но комнату в общежитии тоже нужно было обставить – на этой почве Артур и Франсин устроили жуткую сцену в брентвудском магазине товаров для дома «Разные разности». Они спорили из-за наматрасников и настольных ламп, настенных досок и фонариков для чтения, пластиковых комодов и полок для обуви. Пригодится ли Итану полочка в душевую и корзина для грязного белья?

– Лично я уезжал учиться с одним рюкзаком за спиной, – пыхтел Артур.

– Совершенно уверена, что это неправда, – отвечала Франсин.

– Как ты можешь быть уверена? Тебя там не было!

Ничто так не выводило Артура из себя, как вещи. Он был минималистом и за всю жизнь так и не научился (да и не хотел учиться) оформлять свое завидное жилище «со вкусом», как подобает «зажиточному среднему классу». Альтеры прекрасно усвоили его позицию: холодильник охлаждает еду, а канализация уносит говно под землю. Что еще нужно для счастья?! Франсин тратила деньги направо и налево, Артур ныл. Инь и невыносимый ян. Однажды она принесла из магазина резальную машину для бубликов, и он поднял по этому поводу страшный вой. И до последнего – назло ей – резал бублики обычным ножом.

– Ладно, – сказал Артур, окидывая взглядом полную тележку. – Скажи мне, зачем нашему сыну электрический чайник.

– Потому что приятно иметь в комнате чайник. Можно пить чай, пока готовишься к семинару. Или горячий шоколад. Или растворимый кофе. Не вижу ничего криминального в том, чтобы купить ему одну вещь просто для удовольствия.

Артур повернулся к Итану:

– Ты пьешь чай?

– Вроде не особо…

– Слышала?

– Еще кофе и горячий шоколад… – не унималась Франсин.

– Знаешь, сколько раз в жизни мне пригодился бы электрический чайник? Сколько раз в жизни мне хотя бы приходило на ум это слово?! Ноль. Вот сколько. Ноль раз.

Франсин с коварством практикующего психолога продолжала стоять на своем:

– Это не просто электрический чайник. Посуди сам. Представь: Итан сидит у себя в комнате, к нему кто-то заходит, а он в этот момент заваривает себе чай – или горячий шоколад. И этот человек говорит: «О, класс, можно и мне чашечку?» У них завязывается беседа… Понимаешь, о чем я? Итану и так будет непросто в новой обстановке, среди незнакомых людей… Нужно дать им повод с ним заговорить. Это… – Она вытащила коробку с чайником из тележки и потрясла ее. – Это не просто чайник, а новые возможности. И мне не жалко отдать за них двадцать пять долларов.

Артур что-то буркнул и ушел дожидаться их в машине. Франсин улыбнулась.

– Видишь, – сказала она сгорающему от стыда сыну, толкая тележку по отделу с кухонной техникой, – не так уж он и страшен. Надо только уметь отстаивать свою позицию.