Альтерверс - [91]

— Подождём. Может всё-таки к нему кто-то наведается.

Однако в первую ночь слежки так ничего и не произошло. Через полчаса после прибытия на третьем этаже зажглись окна, можно было различить как кто-то ходит по дому, подходит к окну, но в ту ночь больше в пятиэтажный дом не заходил. Когда свет выключился напарники прождали до рассвета, а после отправились по домам.

Следующие два дня тоже не принесли результатов. Утром первого Ожешко вместе с женой и детьми отправился в церковь, затем на обед в ресторан «Кудасовъ», а затем домой. Ночью из дома он не выходил, разговаривал он с кем-то по телефону или нет установить не удалось, но его разговоры записывались службой охраны императора, как и всех верноподданных. Так что напарникам ещё предстояло изучить немногочисленные разговоры.

На второй день он поехал на службу. Всё рабочее время Ульрик Ожешко просидел в своём кабинете, в доме недалеко от Адмиралтейства. Не выходил, только дважды подходил к окну, видимо передохнуть. Вечером, на собственном автомобиле отправился домой, где провёл время с семьёй, а поздней ночью смотрел сериал в гостиной.

Матвей начал сомневаться в своём плане. Елизавета, изучив записи разговора за два дня не нашла ничего компрометирующего. Несколько звонков по работе, несколько супруге, один в службу интима по телефону, что оперативник слушать не хотела.

На четвёртый день слежки агенты потерли интерес к жизни Ульрика Ожешко окончательно.

— Значит не он… — задумчиво сказал Матвей и сделал глоток из пластикового стаканчика.

— Если он действительно в этом замешан, он давно бы сообщил подельникам.

— Нужно проверить с кем ещё контактировал император, пока мы выслеживали Ожешко. Может быть он сказал о переносе в Москву кому-то ещё? Мы сможем спросить у него?

— Странно… — задумчиво произнесла Елизавета.

— Что?

— Половина восьмого. Зная Ожешко он задерживается на работе только в самых крайних случаях и то по личной просьбе императора.

— Может с женой поссорился и не хочет домой. Нам нужно проработать другие варианты, времени остаётся всё меньше.

— Давай ещё подождём? Не нравится мне всё это.

Матвей пожал плечами. Отказать своей напарнице он не мог, даже не смотря на то, что знал, что никогда его смелые фантазии не воплотятся в реальность.

Около полуночи Ожешко вышел из здания. Он выглядел нервным, посмотрел по сторонам и поднял воротник драпового пальто. Через несколько минут подъехало такси.

— Он же приехал на машине? — неуверенно спросил Матвей.

— Значит он явно не хочет, чтобы его номера святились на камерах города. Едем за ним.

— А если он поехал в бордель?

— Значит мы ошиблись, — Елизавета ехидно улыбнулась, — точней ты ошибся.

Такси Ожешко выехало в сторону Петроградского района. Елизавета держалась на расстоянии, но всё равно старалась максимально не попадать в поле зрения таксиста и тем более Ульрика Ожешко.

— Он едет точно не в бордель. — подытожила девушка.

— А куда тогда? — риторически спросил Матвей.

— Это становится интересно. Они выезжают на трассу… В Кронштадт. Остаётся только один вопрос: что нужно адвокату Его Сиятельства в городе-порту в такое время?

— Вот и узнаем. — улыбнулся Фёдоров-младший.

Такси Ожешко остановилось возле дома №4 на улице Соборной, он расплатился с извозчиком наличкой и оглядываясь зашёл в парадную дома. Не сговариваясь напарники выскочили из машины, чтобы проследовать за ним.

Через парадную Ульрик Ожешко прошёл во внутренний дворик здания. Дом оказался заброшенным, за ярким фасадом и хорошим ремонтом скрывалось абсолютно нежилая постройка, явно служившая прикрытием чему-то.

Адвокат остановился по середине двора, достал сигарету из портсигара. Прикурив он уселся на обшарпанную лавочку, явно ожидая кого-то. Матвей спрятался за мусорным баком недалеко от Ожешко, а Елизавета нашла укрытие за полукруглой колонной напротив.

В час ночи в воздухе появились четыре неоново-голубые точки, из которых образовывалась пелена, так знакомая Матвею.

Квантовый туннельный переход.

Ожешко резко подскочил, выбросил сигарету в кусты и потёр руки, выдавая волнение. Когда переход открылся, из него вышел мужчина, черты лица которого в темноте разглядеть не оказалось возможным.

— Всё переносится, — сказал Ожешко, — в Москву. Время и день тот же. Видимо они хотят подстраховаться.

Силуэт сделал шаг вперёд и Матвей разглядел черты лица неизвестного. Крупная залысина, очки, усы, тонкие как шнурок над губой. Сомнений не осталось. Из перехода вышел Валерий Александрович Эдермессер.

— Это может быть ловушка. — сказал он, — наведи справки почему перенесли место. Неужто это ушлёпок, сын Фёдорова до чего-то докопался?!

— Вряд ли. — не согласился Ожешко, — Он слишком занят развлечениями в местных борделях в компании дочери Абрамова.

Терять нельзя было ни минуты. Матвей одним ловким движением прыгнул на Эдермессера и повалил его на землю, пока Елизавета нацелилась пистолетом на Ожешко.

— Не двигаться! — крикнула она.

— Ай-й!!! — крикнул не ожидавший удара Эдермессер, — Слезь с меня! Что происходит?! Ты знаешь кто я?! Помогите!

Матвей достал пистолет и приставил к виску специалиста по десятой, затем посмотрел в открытый переход и крикнул: