Альтерверс - [155]

— ИСПВ не входит в вашу коалицию, потому мы не попадаем под вашу юрисдикцию.

— Простите, Елизавета… — обратился к девушке Арсений, — Вам может это показаться неправдой, но у нас нет цели убивать Матвея. У нас цель — это спасти своего, потому что наш оперативник, который оказался там — это Матвей Фёдоров. Он отличный оперативник, прекрасно выполняет свою работу, а дома его ждёт жена. Мы действительно оказались в сложной ситуации, у нас нет цели давить общепринятыми соглашениями, наша цель — это достижение компромисса, который устроит всех.

— Согласитесь, — подловил Марченко, — что в случае вашего отказа мы имеем полное право сообщить дружественным с вами объектам о сложившейся ситуации и хоть вы и не входите, как вы выразились, в коалицию, входят они. Захотят ли они сотрудничать с теми, кто пособничает терроризму?

— Матвей Фёдоров не террорист. — сказала Елизавета, — Он человек чести и принципов, которые всегда принимались и будут приниматься ИСПВ. Ваш компромисс — это по сути шантаж. Я прикажу вас расстрелять. Кроме вас, Анна. Вы получаете политическое убежище.

— Елизавета… — тихо сказала Анна, — Это нужно прекращать. Мы совершаем очередную ошибку, а пострадали слишком многие. Матвей не заслуживает смерти, я в это искренне верю, но и их дубликат тоже. Нам нужно найти компромисс, который устроит всех. Сесть за стол переговоров. Пострадали слишком многие. Это нужно остановить. Вы — независимый объект. Вы как раз таки те, кто может внести долю разума в этот конфликт и прекратить его. Помогите им. Помогите нам.

Елизавета некоторое время молчала. Она периодически переводила взгляд на своих нежданных гостей, оценивая последствия, а потом сказала:

— Мы готовы передать координаты последнего перехода, зафиксированного на их устройстве, но только при следующих условиях: первое — Матвей Фёдоров должен остаться жив. Вы должны попытаться договориться с ним и службой, которую он создал. Второе — Анна Цыганкова остаётся здесь. Это мой гарант того, что вы выполните эти условия. В противном случае я организую её переход в их штаб и она всё донесёт сослуживцам.

— Нам понадобиться время. — ответил Марченко, — Они могут быть где угодно в объекте. Это как искать иголку в стоге сена.

— Нами предусмотрен маячок на каждом подобном устройстве. Даже в нерабочем виде сигнал будет передан в навигатор, который мы вам предоставим. Я даю вам сорок восемь часов.

— Что ж… — вздохнул Марченко, — Если это единственный шанс, то мы согласны. Мы не злодеи, Елизавета. Мы оказались в сложной ситуации.

— ИСПВ вас ни в чём не обвиняет. Но вы можете поспособствовать миру, а это — самое главное.

7

— Спасибо, что спас меня. — поблагодарил Матвей дубликата после длительного молчания. Вот уже несколько часов они пытались разжечь костёр из обрубков сухих кораллов, но ил и высокая влажность не давали разжечься даже огоньку.

— Я сделал то, что должен был.

— То-то и оно, что не должен. Тем не менее спас. Спасибо.

— Зачем вы это делаете? Перемещаетесь, уничтожаете СКВП. Зачем?

— Расскажи мне, как ты живёшь?

— Решил сменить тему?

— Нет, мне просто правда интересно.

— Живу, как живу. Работаю. Много. Иногда попадаются интересные дела с длительными командировками. Правда в последнее время я старался брать таких всё меньше, чтобы больше времени проводить с семьёй. Раньше я думал, что всё это важно, а сейчас понимаю, что работа — это всего лишь работа. И какая бы она потрясающая не была — она не стоит того, чтобы не уделять времени близким.

— Почему-то мне кажется, что отец с тобой не согласился бы.

— О, да… — рассмеялся оперативник, — Но он живёт своей жизнью, а я — своей. В конце концов могу ли я его осуждать за те или иные решения?

— Судить вообще не прерогатива человека. Потому и не суди меня. У меня есть причины делать то, что я делаю. Я потерял всё из-за этой чёртовой службы. Друзей, любовь. Чёрт! Да я самого себя потерял. И каждый раз, когда я прихожу в чужой мир и отрубаю голову этой гидры, я на самом деле спасаю таких как ты. Просто представь себе: Раскалова нет. Службу распускают. Желающие работать дальше отправляются в другую контору, где на первом месте человек, а не бабки. Те, кто не хочет… Им не устраивают аварию или что-то подобное. Они становятся теми, кем хотят быть. Писателями, учителями, врачами. У нас у всех есть право на жизнь вне СКВП. А у тебя это право отобрали.

— Дай угадаю: те, кто хочет работать дальше уходят в твою контору?

— Да. А что в этом такого? Я даю им шанс не только заниматься любимым делом, но и жить.

— А ты не задумывался, что лично меня всё устраивает? Что я живу так, как я хочу. Я понимаю все плюсы и минусы службы, понимаю куда мне расти, что делать. Мне это нравится. И что таких людей как я много.

— Это будет ровно до того момента, пока служба не поставит тебя перед выбором: СКВП или твоя жизнь.

— Я уже стоял перед выбором и не раз. И, кстати, благодаря правильному для себя выбору я сумел добиться каких-то высот, расположения. Да, в конце концов, я живу с той, с кем хочу благодаря правильному выбору! Ты же приходишь в мою жизнь, чего делать не имеешь права и разрушаешь её.