Альтернативы «российского прорыва» - [11]

Представляется, что слабость целевой ориентации отдельных элементов потенциальной системы, усугубленная рассогласованностью ее отдельных элементов, является первопричиной низкой эффективности инновационной деятельности в нашей стране, слабого ее влияния на темпы экономического роста, на социально-экономическое развитие в целом.

Яркий пример последствий, к которым приводят слабая ориентация на конечные результаты, низкий уровень интеграции потенциальной инновационной системы, следование «либеральному доктринерству» (главное для развития инновационной деятельности – поддержка венчурного сектора): «утечка венчурных проектов».

Речь идет о том, что действительно необходимое развитие сектора венчурных проектов, вполне успешно реализованное за последние годы, но не подкрепленное развитием смежных секторов НИС, обернулось тем, что прежняя «утечка мозгов» превратилась в «утечку венчурных проектов». Венчурные проекты, прошедшие этапы разработки концепции, первичной экспериментальной проработки, оценки их коммерческих перспектив, представляют собой немалую коммерческую ценность при относительно небольших затратах.

В хорошо развитых инновационных системах именно на этих этапах получается самое высокое соотношение между затратами и ростом капитализации проекта. На этом же этапе осуществляется feasibility study – проверка осуществимости, т. е. преодолеваются очень значимые технические и технологические риски проекта.

У нас же эти проекты не получают дальнейшей поддержки со стороны институтов, обеспечивающих дальнейшее продвижение проекта: создание инженерного прототипа продукта или технологии; запуска его в производство и, наконец, вывод на рынок или иная форма капитализации проекта.

Когда дальнейшая разработка и последующая капитализация «утекших» проектов осуществляются за рубежом, это оборачивается упущенной прибылью, утратой потенциальных ресурсов развития, т. е. огромным ущербом для страны. Это растущие риски застревания в «ловушке».

Но преодоление разобщенности – не единственный институциональный дефект, препятствующий превращению отдельных элементов в национальную инновационную систему. Прежде всего речь следует вести о последовательной рыночной мотивации всех звеньев, предназначенных для вхождения в эту систему.

Еще один пример: у нас много говорится и пишется о необходимости использования результатов фундаментальных исследований. Для решения этой задачи руководители науки призывают ученых, участвующих в фундаментальных исследованиях, писать больше патентных заявок. Количество полученных патентов – важный пункт отчетности научно-исследовательских организаций.

Но здесь опять телега ставится впереди лошади. Патенты нужны не сами по себе, но лишь тогда, когда авторам необходимо защищать свои права интеллектуальной собственности в рамках проекта, имеющего конкретное коммерческое содержание^[38]. Писание патентов без ясной коммерческой цели – бессмысленная трата средств. Реальным результатом, который следовало бы включить в отчетность, является сумма, вырученная от продажи патентов или лицензий на использование интеллектуальной собственности, т. е. производные от конечного результата инновационной деятельности. Также было бы очень полезно включать в отчетность стоимость интеллектуальной собственности (собственной или приобретенной) в структуре затрат. Понятно, что в советской экономике это было невозможно, т. к. немалая часть этой собственности поступала в развитые сектора экономики, мягко говоря, не вполне легально. Но теперь-то это становится жизненной необходимостью.

В США же для включения фундаментальных исследований в инновационную деятельность используется, например, следующая практика. Почти всегда на семинарах ведущих университетов при обсуждении результатов проведенных исследований (перед направлением соответствующих статей в журналы) присутствуют «венчуристы»: сотрудники венчурных фондов, венчурных компаний, работающих в смежных секторах, энтузиасты, ищущие проекты, часто даже студенты бизнес-школ. Можно видеть, как после семинара «венчуристы» начинают беседы с авторами докладов на предмет выявления прикладного потенциала доложенного научного результата. Здесь принципиально важно, что в результате этой беседы появляется первоначальная концепция инновационного проекта. Такое бывает и у нас. Различие в том, что после этой беседы «там» участники семинара немедленно бегут к патентному адвокату и записывают «disclosure»^[39], который может представлять конкретную коммерческую ценность и стать вкладом его владельца при создании компании для реализации проекта. У нас же в патентном праве нет даже аналога такого документа.

«Истории успеха» при реализации проектов, начинавшихся с беседы, с записи «disclosure» и завершившихся многомиллионными состояниями, – серьезная мотивация для тех, кто затем очень внимательно будет анализировать результаты фундаментальных исследований в надежде найти свое «жемчужное зерно». И это лишь один пример процедур, превративших Америку в великую технологическую державу. Здесь точно есть чему поучиться.