Алтайские робинзоны - [9]

— Нет, — сказал Шура, — дальше идти бесполезно: кварцевая жила здесь.

— Почему ты думаешь? — опросил Леня.

— Видишь, осыпи кварца только здесь, и вот эти черные крупинки только здесь. Смотри!

Ребята ещё раз прошли вдоль горного хребта. В самом деле, осыпи кварца и крупинки черного минерала попадались только в одном месте.

— А что это за минерал? — спросил Лёня, рассматривая на ладони черные блестящие зернышки.

Шура нашел кусочек побольше, и они убедились, что он очень тяжелый и колется на пластинки с гладкой блестящей поверхностью.

— Это, знаешь что? — сказал Шура. — Это, как его… забыл название!..

Он приложил палец ко лбу и закрыл глаза.

— Этот минерал очень ценится. Идет на приготовление специальных твердых сталей. И ещё из него делают нити в электролампочках. Помнишь, ещё на прошлой неделе Миша с Костей спорили: могут быть его месторождения в этих горах или нет? Ну, помнишь, когда нашли этот… шеелит, и Миша говорил, что спутником его может быть этот вот самый… как его…

— Спорили — помню, а название не помню. Как же, как же… — Лёня поднял глаза к вершинам деревьев. — Вольт! Нет, это, кажется, материя…

— Вольфрам! Вольфрам! — радостно закричал Шура.

— Вот, вот! Но неужели это руда вольфрама? — спросил Лёня, глядя на черные крупинки, лежащие у него на ладони.

— По всем признакам она, — уверенно сказал Шура.

— Но дядя Костя говорил, что в этих местах его никогда не находили.

— А Миша говорил: пусть не находили, это не значит, что его совсем здесь нет. Я, вот, найду такой металл, который никто никогда не находил, так ты скажешь, его нету?

— Кого?

— А того металла, который я найду.

— А какой ты найдёшь?

— Найду — тогда увидишь… Теперь я вспомнил! Вольфрамит встречается на западном Алтае, около Колыванских серебряных рудников, а здесь его никогда не находили, и мы… первые нашли! Понимаешь, Леня, первые! — закричал Шура, радостно блестя глазами.

— Вот так мы, спасибо нам! — запрыгал Лёня, но Шура, сразу ставший серьезным, сурово остановил его:

— Погоди, Лёня, мы ещё ничего не нашли. Надо искать здесь.

И он принялся лопатой сдирать мох с камней.

Лёня стал орудовать молотком и топором. Работа — трудная: нужно содрать дерн, перерубить топором корни кустов и деревьев и выворотить их, обнажив породу.

Топорик был маленький, лопата — тоже, силы у ребят мало, но они работали усердно. Когда выворотили одно небольшое деревцо, под корнями его нашли два крупных пурпурно-фиолетовых аметиста.

— Ура! — закричал Лёня.

У Шуры от нетерпения задрожали руки.

— Ты понимаешь, что все осыпи из жилы. Здесь вот она, здесь, — задыхаясь, проговорил он.

Ребята запыхались, пот лил с них потоками, дрожали от усталости руки и ноги, но они работали, не останавливаясь ни на минуту. Казалось, вот-вот откроются сокровища.

Налетел ветерок, пошевелил ребячьи рубашонки, лежащие на песке, охватил свежестью потные, разгоряченные тела ребят. Лёня поднял голову.

— Шурик, смотри-ка!

С запада надвигалась серо-черная туча. Она ползла по вершинам гор, как огромное чудовище. На горы легла тень. Грянул гром и покатился, ломаясь и ухая. Зашумел ветер. Крупные капли дождя зашлепали на песок. Ребята, присмирев, смотрели на грозную тучу.

— Откуда её принесло! — возмутился Шура.

Не успел он кончить, как трахнул такой удар, что ребята присели.

— Бежим скорей в пещеру! — закричал Лёня.

Они подхватили свои рубашонки к бегом пустились к пещере. Едва успели спрятаться, как с шумом хлынул проливной дождь. Шуршащие потоки воды смягчали треск громовых ударов, все сливалось в какой-то беспрерывный гул. Ребята лежали в пещере притихшие, спрятав в середину козлёнка. Лёня все время повторял в уме:

Последняя туча рассеянной бури!

Одна ты несешься по ясной лазури,

Одна ты наводишь унылую тень,

Одна ты печалишь ликующий день.

…Довольно, сокройся! Пора миновалась,

Земля освежилась, и буря промчалась,

И ветер, лаская листочки древес,

Тебя с успокоенных гонит небес.

Трах-тррр! — катилось по горам, и, казалось, горы раскалываются. Лёня на секунду терял способность мыслить, потом опять начинал повторять с какой-то лихорадочной поспешностью:

— Довольно! Сокройся!

Лёня боялся грома; когда начиналась гроза, ему всегда приходило на память это стихотворение любимого поэта, и он повторял его бесчисленное множество раз. Стихи вселяли в него смелость.

Гроза продолжалась долго. Проходила одна туча, а на юго-западе уже рокотала другая.

Наступила ночь. Гром гудел в нескольких местах сразу. Дождь лил беспрерывными потоками. Шумела река. Под этот шум ребята уснули.

Утро. Солнце. Шура вышел из пещеры и спустился к реке умыться. У самой воды что-то сверкнуло всеми цветами радуги. Шура даже зажмурился, не смея верить. Открыл глаза — верно! Алмаз! У мальчика захватило дыхание. Кинулся, схватил дрожащими руками. Алмаз с воробьиное яйцо! Глядь — дальше опять что-то сверкнуло в песке. Опять алмаз! Целое гнездо алмазов! Стал поспешно собирать в карманы, а его кто-то сзади схватил за рубашку. Оглянулся — собака! У Шуры волосы зашевелились на голове: откуда в горах собака? Размахнулся, ударил её по морде. Она отскочила, но тотчас же рядом с ней появилась вторая собака… третья… четвертая!..