Алтайская духовная миссия в 1830–1919 годы: структура и деятельность - [62]

.

Россия, вступая в XX в., переживала бурные социально-культурные перемены («революция в естествознании», «серебряный век русской поэзии» и т. д.), потому неудивительно, что система школьного образования в православных миссиях могла показаться некоторой части общества недостаточно современной. Тем не менее, согласно источникам, к 1915 г. в 24 отделениях Алтайской миссии, функционировавших на территории Горного Алтая, значилось 86,7 тыс. жителей, из которых 13,8 тыс. (или 16 %) были грамотными[454].

На всей же территории деятельности миссии были 3 двухклассных, 71 одноклассная и 15 школ грамоты. Если сравнить их с данными на начало XX в. (1, 30, 23), то можно увидеть тенденцию к сокращению числа школ грамоты и увеличению одноклассных и двухклассных школ, что предполагало более качественный уровень преподавания[455].

Школы Алтайской духовной миссии можно разделить на три вида: с преподаванием на русском языке, с преподаванием на русском и алтайском языках, с преподаванием на алтайском языке. В появлении так называемых смешанных школ с преподаванием на русском и алтайском языках большую роль сыграло переселенческое движение. Достигнув алтайских кочевий, новоселы оседали здесь, увеличивая тем самым число сел и деревень со смешанным населением. В таких населенных пунктах миссия вынуждена была вести обучение и на русском, и на алтайском языках. В числе таковых в 1897 г. числились мыютинская, малочергинская, чемальская, кебезенская, ыныргинская, турочакская и другие школы.

Наряду с алтайскими и смешанными школами были и школы, где обучение велось на русском языке. Они функционировали в деревнях с русским населением и создавались на средства русских обществ и попечителей. В таких школах кадровый вопрос не всегда решался удачно. Так, в 1897 г. в чергинской школе учительствовал «ефрейтор Каратобоков, некогда обучавшийся в школе». Понятно, что от такого рода «педагогов» трудно было ожидать хороших результатов, тем более что они работали без каких-либо программ и бесконтрольно.

Однако и миссия, расширяя сеть своих школ, столкнулась с неизбежной в таких случаях кадровой проблемой. Школам нужны были учителя не просто способные дать детям определенную сумму знаний, а такие, которые наряду с этим должны были обеспечить миссии выполнение ее основной задачи – внедрение в среду «инородцев» основ христианства. Естественно, что такие кадры можно было готовить только в своих учебных заведениях. И миссия пошла на открытие такового.

Определенный вклад в развитие образования в Горном Алтае внесла «учрежденная» в феврале 1863 г. в Улале женская община. Она стала своеобразной хозяйственно-бытовой школой, в которой учились домоводству по русскому образцу, а также рукоделию и овощеводству около 20 женщин-алтаек. Община имела и приют для малолетних сирот, в котором содержалось 20 детей. Их обучением занимались сестры-монахини. Но таковых были единицы. Это понудило миссию заняться образованием как самих сестер-монахинь, так и сирот-девочек. С этой целью в Улале открывается женская миссионерская школа. В отличие от обычной миссионерской школы, здесь больше внимания уделялось обучению ведения домашнего хозяйства.

По мнению доктора педагогических наук А. П. Беликовой, миссионеры принесли свет «истинного просвещения народам, населявшим Горный Алтай», и сущность их деятельности была благородной. Вышеизложенные факты с полным основанием позволяют говорить о положительном воздействии Алтайской духовной миссии на культурно-просветительскую жизнь региона.

После ликвидации монархии в России, 20 июня 1917 г., был принят закон о передаче церковно-приходских школ в ведение Министерства народного просвещения. В архиве миссии сохранилось несколько актов о передаче школьных зданий и имущества. Например, акт от 18 октября 1917 г., по которому, в соответствии с «предложением» Бийской земской управы, описано имущество улаганской школы на сумму 1154 руб., которое должно было перейти из церковного ведомства в «министерское». Таким образом, у Церкви были «изъяты» образовательные функции.

Послесловие

В Горном Алтае за несколько десятилетий деятельности Алтайской миссии православие укоренилось настолько, что стало неотъемлемой частью жизни местного населения, в том числе и коренных национальностей. В этом несомненная и основная заслуга алтайских миссионеров как христианских благовестников.

Оценку деятельности миссионеров можно давать по различным признакам. Таковыми обычно являются статистические данные крещений и география распространения. Однако достаточно существенным критерием успешности деятельности миссии является структура миссионерских учреждений, которую удалось создать миссионерам, количество храмовых, образовательных, благотворительных построек. И если по количеству крещений в год Алтайская миссия не являлась рекордсменом, то в части организации разносторонней системы миссионерских учреждений она стала образцовой. Поэтому не случайно в 1910 г. на состоявшемся в Иркутске миссионерском съезде среди многочисленных миссий, действовавших внутри страны, Алтайская духовная миссия получила наибольшее признание, была названа «образцом и руководителем» для других миссий. В отчете начальника Алтайской духовной миссии за 1914 г. сказано, что миссия «завершила свое внешнее развитие… разрослась в многоветвленное дерево, под сенью которого ютится много учреждений». Сеть приходских и школьных учреждений распространилась практически на всю территорию Горного Алтая, а средняя плотность храмов и школ достигла среднероссийских показателей.