Алмазный город - [4]
Сенные девки шепотом рассказывали молодой княгине, как ещё зимой этот татарин – Батый, Анастасия вспомнила его имя – окружил город Владимир. Когда недостало больше сил для защиты, бояре и простой люд, почитая честь больше жизни, заперлись в церкви и решили умереть.
Татары ворвались в церковь, загодя её подпалив. Не могли они допустить, чтобы немалые церковные сокровища погибли. Многие владимирцы расстались с жизнью в дыму и пламени, другие – под мечом иноверцев. Мало кого в плен взяли, да и те лучше бы погибли…
Сам князь Всеволод тоже рассказывал Анастасии о татарах, но гордился русичами, что не токмо бежали в страхе от Батыя, но и покрывали себя бессмертной славой, давая басурману достойный отпор. Как, например, жители славного и прежде незнаменитого города Козельска. Имея над собой малолетнего князя, они порешили умереть за него. И слово своё сдержали.
Семь недель стояли татары под этой крепостью, а когда разбили стены и взошли на вал, им навстречу кинулись козельчане с ножами и бились, не щадя живота своего. Четыре тысячи воинов потерял Батый, осаждая этот город, но и он не пощадил никого: ни женщин, ни грудных детей…
Может, оттого у княгини сны-кошмары, что рассказов страшных наслушалась, да чересчур близко к сердцу приняла?!
Ещё не знала Анастасия, что будущий ребёнок своим зарождением дал толчок появлению у неё особого таланта – ясновидения. То, что она считала кошмарами, было лишь предвидением ужасных событий, которые наступили быстрее, чем дружина Всеволода успела осознать…
Татары не сразу поняли, что плечом к плечу с князем борется не обычный воин, а женщина. Дружина оборонялась самоотверженно, но нападавших было несравнимо больше.
– Любимый муж мой! – крикнула Анастасия. – Ты дал мне любовь свою и сделал счастливейшей из женщин! Потому не страшно умереть мне подле тебя!
Всеволод жене ответить не успел. Страшный удар сшиб его с седла, а секундой позже Анастасия услышала гортанный приказ предводителя. Уже зная, что сейчас произойдет, она все равно не смогла этого предупредить. Мысль её бежала быстрей, чем ответное движение молодого, гибкого, но все же непривычного к воинскому мастерству женского тела…
Брошенный меткой рукой аркан из конского волоса свистнул в воздухе и захлестнулся на теле, крепко притянув к нему руки. Её выдернули из седла будто репу из грядки, и другой татарин, подхватив падающую Анастасию у самой земли, перекинул её поперек седла.
Что происходило после на поле брани, увидеть Анастасии уже не пришлось, она лежала поперек крупа быстро несущейся лошади и могла созерцать лишь пыль, клубящуюся под её ногами…
Несколько верст быстрой скачки, и Анастасию сняли с коня, чтобы точно мешок с тряпьём бросить на землю. Откуда-то сверху раздался гортанный приказ, её подняли и стали поворачивать во все стороны перед сидящим на возвышении татарским ханом из её сна. Он сделал какой-то знак, и с княгини, посмеиваясь, сорвали её походное одеяние, кольчугу. Она осталась в легкой исподней сорочке, красная от стыда. Хан одобрительно поцокал языком, и её куда-то повели.
Чьи-то, к счастью, женские руки приняли её в шатре из белого войлока, посредине которого стоял деревянный чан с водой. Анастасию догола раздели, мыли сразу в несколько рук, не давая ей и прикоснуться к себе самой… Надели прозрачные шальвары, легкую сорочку, расшитую золотом безрукавку, а поверх – какой-то непрозрачный темный балахон с прорезями для глаз и перевели уже в другой шатер. Она бесстрастно позволяла с собой это проделывать и, только оказавшись одна, лицом к лицу с ханом, начала осознавать весь ужас своего положения. Анастасия закричала, как подстреленная птица, а поднимающийся к ней со своего ложа хан проговорил неожиданно по-русски:
– Кричи-кричи, я люблю, когда женщины кричат…
Три года княгиня Анастасия провела в неволе у татар.
– Три года в неволе, – выговорила вслух Наташа; когда говоришь сама с собой, становится хоть немного спокойнее: мир внутри неё лучше мира снаружи – тот, в отличие от первого, нельзя ни понять, ни объяснить. От этого и вовсе становится страшно…
– Здравствуй, Оля! – сказал ей вдруг незнакомый юношеский голос, и она, не открывая глаз, пыталась понять, изнутри идёт он или снаружи? На всякий случай всё же открыла глаза.
Над нею склонился высокий широкоплечий юноша лет семнадцати-восемнадцати, с доброжелательной улыбкой и странно знакомыми серыми глазами. Но ведь она готова была поклясться, что видит его в первый раз!
– Я тебя не знаю, – сказала она несколько растерянно и тут же ахнула вслух, когда незнакомец улыбнулся и обнажил крупные белые зубы – между двумя верхними так и осталась дырка! Наташа вспомнила, что Василий Ильич Аренский говорил, будто рожденные с такими вот неплотно пригнанными зубами – отчаянные врунишки… Неужели это Алька? И вообще, чему она так удивляется: разве за пять лет разлуки он не мог вырасти?
– Алька! – сама же и сказала она полувопросительно-полуутвердительно.
– А то кто же? – подтвердил он и почему-то грустно вздохнул. – Только теперь уж не просто Алька – Алимгафар, слуга Арала первой ступени.
– Но как ты мог… – начала было Наташа и умолкла: Алька украдкой сдавил ей пальцы, подавая знак молчать.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В основу романа «Наследство в глухой провинции» положена история приключений Ларисы Киреевой, которая неожиданно оказалась наследницей большого дома в далёком Костромино. Киреева едет оформлять наследство и попадает в самый центр противостояния двух враждебных друг другу группировок, одна из которых причастна к смерти Ларисиной тётки Олимпиады. Это первая книга дилогии. Вторая называется "Холодное блюдо мести".
Невесту похитили прямо из-под венца, по дороге в церковь.Кузен жениха Станислав Поплавский насильно увез Лизу Астахову из Петербурга в Польшу в свое родовое княжеское имение, но пути обвенчавшись с йен в нервом же костеле. Лиза была как в бреду, она плохо соображала, что же произошло. А впервые пришла в себя, когда Станислав сказал ей, что он — ее судьба, а от судьбы, как известно, не уйдешь. Выходит, Поплавский считает, что укротил ее? Лиза про себя мстительно усмехнулась.Ведь недаром петербуржцы говорили, что княжна Астахова самая настоящая колдунья…
Неисповедимы пути Господни… Княжна Софья Астахова и не предполагала, что судьба готовит ей такие испытания. Покинув родину, девушка вынуждена отправиться во Францию, чтобы отыскать несметные богатства, принадлежащие ее деду Еремею Астахову и его другу маркизу де Баррасу. Но дальше происходит и вовсе не предсказуемое: девушка оказывается в замке, где живет хозяйкой… Агриппина — ее крепостная, а ныне самая настоящая маркиза!Кроме того, после тайного венчания новоявленный супруг Сони, князь Потемкин, исчезает.
Действие романа "Казачья доля: воля-неволя" происходит в семидесятые годы девятнадцатого столетия. Перед читателями проходит жизнь казачьей семьи в кубанской станице. Гречко Михаила Андреевича и Зою Григорьевну, их детей Семёна, Любу и Гришу ожидают тяжёлые испытания: будут здесь любовь и ненависть, боль и радость, потеря близких, война и даже каторга. Роман без сомнения увлечёт читателей головокружительными приключениями на фоне захватывающих исторических событий.
Из пожара, вспыхнувшего в цирке, княжну Ольгу Лиговскую, которая носит теперь имя Наташа, спасает неизвестный. Открыв глаза, она узнает в нем… возмужавшего циркового мальчишку Альку! Он привозит Ольгу в страшное место — скрытый под землей город, которым правят жрецы, поклоняющиеся солнцу. И Алька скоро станет одним из них… Но ни драгоценности, которыми ее осыпают, ни любовные ласки не могут сломить Ольгу. Она хочет бежать. Несметные богатства жрецов становятся причиной гибели многих близких Ольге людей. Старинное предсказание гласит, что с ее приходом город будет разрушен.
Слово «викинг» вероятнее всего произошло от древнескандинавского глагола «vikja», что означает «поворачивать», «покидать», «отклоняться». Таким образом, викинги – это люди, порвавшие с привычным жизненным укладом. Это изгои, покинувшие родину и отправившиеся в морской поход, чтобы добыть средства к существованию. История изгоев, покинувших родные фьорды, чтобы жечь, убивать, захватывать богатейшие города Европы полна жестокости, предательств, вероломных убийств, но есть в ней место и мрачному величию, отчаянному северному мужеству и любви.
Профессор истории Огаст Крей собрал и обобщил рассказы и свидетельства участников Первого крестового похода (1096–1099 гг.) от речи папы римского Урбана II на Клермонском соборе до взятия Иерусалима в единое увлекательное повествование. В книге представлены обширные фрагменты из «Деяний франков», «Иерусалимской истории» Фульхерия Шартрского, хроники Раймунда Ажильского, «Алексиады» Анны Комнин, посланий и писем времен похода. Все эти свидетельства, написанные служителями церкви, рыцарями-крестоносцами, владетельными князьями и герцогами, воссоздают дух эпохи и знакомят читателя с историей завоевания Иерусалима, обретения особо почитаемых реликвий, а также легендами и преданиями Святой земли.
Биологическое оружие пытались применять еще в древнем Риме, когда при осаде городов за крепостные стены перебрасывались трупы умерших от чумы, чтобы вызвать эпидемию среди защитников. Аналогичным образом поступали в средневековой Европе. В середине 1920-х, впервые в мире, группа советских бактериологов приступило к созданию биологического оружия. Поздним летом 1942 года оно впервые было применено под Сталинградом. Вторая попытка была в 1943 году в Крыму. Впрочем, Сталин так и не решился на его масштабное использование.
В 2016 году Центральный архив ФСБ, Государственный архив Российской Федерации, Российский государственный военный архив разрешили (!) российско-американской журналистке Л. Паршиной и французскому журналисту Ж.-К. Бризару ознакомиться с секретными материалами. Авторы, основываясь на документах и воспоминаниях свидетелей и проведя во главе с французским судмедэкспертом Филиппом Шарлье (исследовал останки Жанны Д’Арк, идентифицировал череп Генриха IV и т. п.) официальную экспертизу зубов Гитлера, сделали научное историческое открытие, которое зафиксировано и признано международным научным сообществом. О том, как, где и когда умер Гитлер, читайте в книге! Книга «Смерть Гитлера» издана уже в 37 странах мира.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Ирландский рыцарь Кормак Фицджеффри вернулся в государства крестоносцев на Святой Земле и узнал, что его брат по оружию предательски убит. Месть — вот всё, что осталось кельту: виновный в смерти его друга умрет, будь он даже византийским императором.