Алмазная маска - [139]

Ладно, не буду жаловаться…

В ту пору жизнь моя вошла в спокойное русло. Книжный магазинчик давал достаточно средств, чтобы не думать о хлебе насущном; связь со сладкой, с глазами, напоминающими спелые сливы, библиотекаршей из местного районного книгохранилища Сурьей Гуптой вошла в привычку. Ремиларды, занятые собственными интригами, почти не заглядывали ко мне в лавку, ссылаясь на нехватку времени. А вот маленькая. Доротея протоптала торную дорожку.

Первым делом я должен был выслушивать подробнейший отчет о всех последних уроках. Сказки, что учение давалось ей легко! Как раз Доротее пришлось трудиться не покладая рук, чтобы осилить путь от потенциального операнта до подлинного мастера своего дела, знатока дальновидения, творчества, сокрушения, целительного искусства и психокинеза. Выговорившись, она начинала теребить меня вопросами – так мы переходили ко второй части наших долгих свиданий, когда мне приходилось выступать в роли добровольного ментора, объясняя и втолковывая ей те неписаные правила, которые существуют в среде оперантов и которые особенно трудно даются детям, выросшим в домашней обстановке, вне коллектива подобных себе. Должен заметить, что «метаэтикет» не такая простая штука, как можно подумать. Умение владеть своими мыслями особенно ценится среди дипломированных оперантов – неучам и невежам не на что рассчитывать в жизни…

Доротея была любимой ученицей Катрин Ремилард. Я знал, что это такое – постоянное восхищение, буря эмоций, бездна страданий по поводу любой, самой незначительной неудачи или непонимания… Катрин была прекрасным педагогом, и все равно наши встречи тоже являлись своеобразной академией, не менее важной, чем овладение высшей математикой или теоретической физикой.

Доротея была понятливая, добрая девочка, иногда упрямая, иногда назойливая, иногда замкнутая, но всегда прекрасно чувствующая меру и – я бы сказал – целеустремленная. Редкое качество у детей – знать, что и зачем спрашивать, иметь ясное (пусть даже и непонятное для окружающих) представление о смысле и важности того, что хочешь узнать. Эта мудрая не по годам проницательность поражала меня больше всего. Она страстно увлеклась орнитологией (я тоже в этом вопросе небезгрешен), катанием на лыжах и пешими экскурсиями. Любила сама шить себе наряды и придумывать украшения из драгоценных камней. В этом ее сотворительная сила проявлялась особенно ярко. Любила экспериментировать с белым золотом и относительно недорогими алмазами, которые отец присылал ей с Каледонии. Частенько она приходила ко мне, надев на шею в виде кулона маленькую, усыпанную крохотными бриллиантами маску, составляющую часть маскарадного костюма «домино».

Нередко Доротея появлялась вместе с братом, тоже проходившим курс у Катрин Ремилард. Этот приятный парень оказался страстным коллекционером. Удивительно, но его совсем не беспокоил – даже радовал – тот факт, что способности его сестры во много раз превосходили его собственные.

Эта идиллия рухнула в октябре 2072 года. Доротее тогда исполнилось пятнадцать лет. Она только что закончила свою выпускную письменную работу. К тому времени она уже была очень женственна. Рост маленький… Тихая, скромная, загруженная учебой девушка – мальчики ее в ту пору не интересовали… Вела себя она сдержанно, даже несколько флегматично, с точки зрения развития метаспособностей дошла до стадии «полноценный оперант».

Подобно всем другим сильным «мета», Доротея постоянно держала под спудом свои мысли, однако ее мощь создавала вокруг девушки такую ауру, что ошибиться в ее возможностях было нельзя. И совсем не «ореол святости», как в позднейших апологиях писали о ней, окутывал Доротею. В ней не было ничего от харизматического, увлекающего порыва Марка или внушающей ужас и благоговение таинственной обреченности Джека. Я бы назвал присущее ей изначальное качество как непоколебимую стойкость. Не гранитная, алмазная или еще какая-нибудь твердокаменная, а обыденная, естественная, основанная на вере в добро неустрашимость. Хотя, может, эпитет «алмазная» вполне уместен в этом случае.

Когда ее метаспособности достигли уровня Великого Магистра, все ждали, что с наступлением совершеннолетия она, как и Джек, будет представлена Консилиуму, а потом удостоена звания «магнат». Однако сама Доротея относилась к такой перспективе без всякого энтузиазма – ее, казалось, не интересовали фанфары и ликующие возгласы. Вела себя она по-прежнему скромно, многие студенты Дартмутского колледжа с других факультетов ничего о ней не знали; хотя, по общему мнению, сам факт наличия всех пяти способностей, да еще такой силы, должен был сделать ее галактической знаменитостью. Обладателей «пяти высших» было много среди крондак (и лилмиков, конечно), но в других мирах подобных уникальных личностей можно пересчитать по пальцам. На Земле, например, в ту пору было всего одиннадцать таких человек. В их число входили Поль и Анн Ремиларды, Дэвид Макгрегор, Корделия Варшава – Председатель законодательного собрания Земли, и Эдвард Хуакуо Чанг, заместитель командующего Четырнадцатым космическим флотом.